Известие об этом вызвало шок в руководстве Гоминьдана. Поездка Сунь Ятсена в Шанхай была отложена, и вождь с плохо скрываемым волнением, обратился за помощью к генералу Краснову. Тот обещал помочь и уже вечером следующего дня, в его особняке состоялось экстренное совещание с участием Сунь Ятсена и нескольких его доверенных лиц.
Взяв первое слово, Покровский кратко изложил свой стратегический план спасения Гуанчжоу. Единственным шагом в этом направлении, Алексей Михайлович видел в нанесении врагу упреждающего удара, который должен был привести не только к срыву его планов, но и полному разгрому всех чжилийских сил на юге Китая.
— Для разгрома противника следует нанести одномоментный удар всеми вооруженными силами Гоминьдана в двух разных направлениях. Первым должен начать наступление командующий Восточным фронтом Гуандуна генерал Ян Симинь, на чьи плечи ляжет главная тяжесть всей операции. Два корпуса его армии нанесут массированный удар по соединениям противника, двигаясь вдоль долины реки Дунцзян в направлении городов Хэюань — Силин. Своими внезапными действиями они должны прочно сковать главные силы армии Чэнь Цзюнмина нацеленные на захват Гуанчжоу и не позволить противнику осуществить свои наступательные планы. Захваченный врасплох неприятель будет вынужден больше думать об обороне, чем о наступлении. Для полной дезорганизации и окончательного срыва замыслов Чэнь Цзюнмина, по нашему общему мнению с генералом Кочергиным (под таким псевдонимом действовал в Китае Петр Краснов), названных сил будет вполне достаточно. Нанесение второго и по своей сути главного удара этой операции, возлагается на армию генерала Лю Чжэньхуа. Для выполнения поставленной перед ней задачи, она будет усиленна одной пехотной дивизией, отдельной бригадой и двумя полками прикрытия острова Вампу. Цель наносимого нами удара — захват главного оплота врага в этом районе, крепости Вэйчжоу. Задача эта конечно довольно сложная, но вполне выполнимая. Успешное завершение этой операции, позволит нам не только полностью устранить угрозу для Гуандуна, но и создаст благоприятные условия для организации похода наших войск на север, против главных сил чжилийцев.
Едва переводчик перевел китайцам слова Алексея Михайловича, как пришедшие с вождем генералы громко загудели, подобно потревоженному рою пчел.
— Знает ли господин русский генерал, что крепость Вэйчжоу является неприступной твердыней, которая не была ни разу взята штурмом за две тысячи лет!!? — гневно вопрошали Покровского разгневанные слушатели. — Разумно ли поступает цзян-цзюнь, бросая против легендарной крепости все имеющиеся у Гоминьдана резервы и тем самым, лишая Гуанчжоу всякой защиты!? Увлекшись построением несбыточных планов, он ставит под угрозу нашу столицу и вместе с ней само существование революционного правительства!
