И пока ближайшие друзья Акила заняты своим делом, самое время прояснить пару вопросов. Первый навряд ли требует ответа. Не мне вам говорить: жизнь такова, какова есть, и точка. Хотя де Зубия Не уставала твердить Азафрану, что любит Акила, уважает его и в постели он просто чудо, превосходен, восхитителен, выше всех похвал, однако… ну и так далее, в общем, их поведение оставалось очень, очень даже приличным, да? Что тут сказать? Как любой порядочный мужчина, Патруль покорно соглашался.
Второй вопрос, пожалуй, более важен. Азафран действительно выехал на тренировку. Вот почему Перлита отлично знала, где его искать. Оба гонщика получали по факсу согласованные через космический спутник расписания и маршруты с точностью до метра…
Нескромно кошусь краем глаза. О Боже! Ладно, у нас еще уйма времени.
Поговорим о Фернанде Эското. Мы еще не упоминали его, но не усматривайте в этом знак непочтения. Лучшего командного капитана трудно сыскать. Слегка упитанный, с мягкими темными глазами и мясистым носом, Фернанд, никогда не бывший гонщиком, достиг своего положения исключительно благодаря остроте ума. К сожалению, здесь недостаточно места, чтобы расписывать все его доблести стратега, психолога, тренера, товарища. Надеюсь, когда-нибудь об этой личности напишут солидную книгу, намного интереснее той утомительной, хвастливой чепухи, которой засоряют велопрессу мускулистые спринтеры.
Скажу вам еще кое-что: Эското — не одержимый. У него есть и семья, и личная жизнь. Безжалостный приверженец дисциплины на работе, большую часть времени он довольно спокоен. И вот однажды Патруль Азафран доверительно сообщает капитану, что намерен видеться с некой персоной, причем одиночные тренировки подходят ему как нельзя лучше, ибо, принимая во внимание замужнее положение дамы и громкое имя ее супруга в международных кругах велогонок, если тайна когда-нибудь выплывет наружу, грешную землю ожидают пожары, кипящая сера, молнии от края до края небес, и вопли мучений долетят до вершин самых высоких гор.
— В таком случае, — Фернанд Эското мягко посмотрел в глаза товарищу, — тебе лучше оставить свою затею.
— К сожалению, — промолвил Патруль, — именно это как раз и невозможно. Послушай, я искренне уважаю в тебе тренера и друга. Обещаю, что ты будешь в курсе каждого отклонения от дисциплины. Потом разрешаю гонять меня столько, сколько потребуется, чтобы восполнить нехватку занятий.
— Судя по твоим ежедневным кардиограммам, — печально, чуть заметно усмехнулся Фернанд, — после ваших… встреч понадобятся скорее занятия на расслабление. — Он придирчиво изучил холеные ногти на правой руке. — Странно. Почему-то во время прелюдии твое сердце выжимает самые высокие показатели. Даже на состязаниях не всегда так выкладываешься. Вопросы, разумеется, излишни…
