Подивившись находчивости внука, сумевшего убедить двух шаманов выучить его своим языкам и некоторым шаманским приемам, порадовался тому, что Кай наконец-то нашел себе друга, хоть тот и был троллем. Хайрат философски рассудил, что у каждого есть свои недостатки, а знакомства, с детства подкрепленные дружбой, пригодятся всегда, к тому же то, что Кай свободно разгуливает по стойбищам соседей, а Кхат зачастил в их стойбище тоже дело очень полезное для налаживания контакта и сотрудничества. Горы хоть и большие, но не бескрайние, чтобы жить и не встречаться с соседями. Даже если не хочешь, общаться придется, тем более, что внук, походя умудрился сгладить вековое недоверие между тремя народами показав всем, что, не смотря на внешние отличия они не такие уж и разные. Настороженность шаманов при необходимых встречах для решения неизбежно возникающих вопросов довольно быстро сменилась, как ни странно, доброжелательностью - три расы, проживающие в горах, объединял один закон - дети неприкосновенны при любых обстоятельствах. Нашлись и общие темы для разговоров никак не связанные с повседневной жизнью кланов, встречи с каждым разом становились все более неформальными, все больше напоминая встречи стариков, судачащих о том - о сем, в том числе и о клановой политике как бы между делом. Отношения постепенно налаживались.
Но самой удивительной была противоестественная связь Кая со льдом, полностью оправдывающая имя. Орки, особенно те, что выросли в горах, где на вершинах никогда не таял снег, отличались отменным здоровьем и завидной морозоустойчивостью, но даже толстошкурые тролли без шубы в лютые морозы и носа из теплых пещер не казали, не говоря уж об урук-хай и гоблинах. Кай же круглый год бегал в одной меховой безрукавке, тонких шерстяных штанах и в коротких сапожках с прочной подошвой, что такое простуда не знал в принципе. Пару раз старый шаман чуть не умер от беспокойства, когда находил притомившегося игрой на свежем воздухе паренька уснувшим в сугробе. В те моменты орк был очень близок к тому, чтобы убить Шалу, бдительно хранящую, как позднее выяснилось, спокойный здоровый сон мальчика. Останавливало только то, что овчарка находилась слишком близко к Каю, а потому была большая вероятность зацепить внука магическим ударом - о том, что можно позвать кого-нибудь из охотников, обеспокоенный дед забыл напрочь. Внук неизменно просыпался выспавшимся и отдохнувшим, и на странности, связанные с льдом урук-хай махнули рукой. По мере роста, эта связь становилась крепче, Кай носился по свежевыпавшему снегу как заправский эльф по траве, не проваливаясь и не оставляя следов, разгуливал в самую жестокую метель искренне не понимая как в ней можно заблудиться. Что с успехом и доказал, отыскав своих младших братьев-близнецов, заигравшихся на недалеком склоне и пропустивших начало метели, а потому безнадежно заплутавших. Мальчик привел обоих в целости и сохранности. Утара, жена погибшего внука, сильно недолюбливавшая Кая, после этого случая долго пыталась подкармливать самыми лакомыми кусочками беловолосого орченка, шарахавшегося от нее и никак не могущего забыть насмешки и постоянные шпынянья с упреками. Хайрат окончательно успокоился лишь поговорив с Вороном, дух прародитель посмеялся над страхами старого шамана и еще раз напомнил, что часть его имени не зря переводится со староорочьего как Лед.
