Впрочем, огонь по нам не открывают. И то хлеб.
Для проезжих гостей «хозяйство Илеаны» предоставляет дешевенький мотельчик, двухместные номера с узкими койками, туалет в конце коридора и душевая в другом конце; бойлера с подогревом не предусмотрено, однако поскольку водяной бак на крыше за день изрядно нагрелся, вода в душе достаточно теплая. На первом этаже бар-столовая: меню не блещет ни разнообразием наименований, ни качеством исполнения заказанного, отрава не отрава, но бежать за добавкой как-то не хочется.
Потягивая пиво, Хокинс задумчиво изрекает:
— Что-то с прошлого раза у Илеаны стало еще неуютнее. Не нравится мне обстановка. Из представительства обязательно пошлю уведомление.
— Дежурим? — предлагает Лассе. — Нас четверо, с трехчасовыми вахтами нормально справимся до рассвета.
— По одному? — с явным сомнением уточняет Рик.
— Парами, иначе никак.
— Я тоже могу поучаствовать, — предлагаю свою помощь.
Хокинс ухмыляется.
— Нет, Влад, спасибо, но такие дела предпочтительнее оставить профи. Ты лучше постереги женщин, возьмите на троих одну комнату; хотя сомневаюсь я, что кто-то посмеет взяться за вас, не разобравшись сперва с нами.
Тяжело вздыхаю.
— Спать с двумя женщинами — это, конечно, замечательно…
— Только лично я менаж-а-труа предпочитаю с двумя парнями, — заявляет Соня.
Бойцы заинтересованно переглядываются, а любимая жена, хмыкнув, добавляет по-русски:
— И вообще, раз тебя назначили сторожем, то на кроватях спим мы, а ты на коврике под дверью.
С мрачным видом по-русски же изрекаю в пространство:
— Вот она, семейная жизнь! Дожил, называется! Приравняли к домашнему бобику!
Рассмеявшись, Сара встает со стула и крепко обнимает меня, прижав голову к своей груди. А прижимать там таки есть к чему. Завидуйте, не возражаю.
— Идем, бобик, надо спальник вытащить.
Находим в «беркуте» спальник, затаскиваем в номер… и на некоторое время напрочь забываем о трудностях и неурядицах внешнего мира. Сперва прямо на спальнике, потом все же перебираемся на кровать. Благо Соня деликатно задерживается внизу и появляется лишь через час.
На ночь дамы устраиваются на койках, я в легком спальнике между ними, карманная рация под боком и заряженный «баллестр-молина» в расстегнутой кобуре — на перестраховщика Хокинс не похож, осторожность же чрезмерной не бывает. Если ему что-то не по душе, стоит озаботиться. А еще к двери прислонили стул, поставив на краешек спинки пару жестянок, толкни — упадут и загремят. Сигнализация простая как молоток, и примерно в той же степени надежная.
