Крик раздался прежде, чем я открыла автомобильную дверцу.
— Мисс Норвиль! Китти Норвиль! Как вы думаете, кто стоит за этими убийствами? О чём вы говорили с полицией? У вас есть для нас какое-нибудь заявление?
По рекомендации Хардин я проигнорировала их. Она создала баррикаду между мной и камерами и повела за угол.
Хардин показала мне первые брызги крови в конце переулка за рядом магазинов. Они казались неестественными при свете дня. Такими яркими и фальшивыми. На бетоне поблизости красовалась половина кровавого отпечатка лапы. Целая была бы размером с мою голову.
Кровавый след вёл в переулок, где методично работали полдюжины следователей. Они загородили мой обзор. Живот скрутило, и я отвернулась.
Хардин скрестила руки.
— Ну?
Я обоняла его, того же волка, наряду с кровью и разложением. Те запахи были связаны с ним. Словно он не мылся, как будто погряз в смерти.
Мой нос сморщился.
— Он пахнет... сыростью. Болезнью. Я не знаю.
— Этот тот самый парень?
— Да.
Я всё ещё не хотела смотреть на тело. Просто не могла.
— Хуже, чем в прошлый раз, да? Он становится более жестоким.
— Да. Идёмте. Я отвезу вас.
Хардин припарковалась за углом. Я установилась на секунду у автомобильной дверцы вдохнуть свежего воздуха… и заметила, что Хардин пристально наблюдает за мной.
— Спасибо, — отозвалась я. — Спасибо за то, что не заставили смотреть.
— Вас действительно потрясло увиденное?
Мы наконец сели в машину, и Хардин отъехала от тротуара.
— То, что я сейчас видела… Я поняла, как он всё провернул. Он не обращался полностью в волка. Он мог использовать принцип рычага, чтобы повалить жертву на землю и разорвать. Мне не нравится знать, что я могу проделать тоже самое.
— Быть в состоянии физически что-то сделать и иметь склонность к этому — две совершенно разные вещи. Вы не подходите по типу.
— Вы говорите это только потому, что не встречали мисс Хайд.
Она посмотрела на меня со смесью любопытства и скептицизма, наморщив лоб и неуверенно улыбнувшись.
Хардин высадила меня с привычным напутствием: «Позвоните мне, если что-нибудь узнаете». Я обещала, что позвоню.
Я заработалась допоздна, так что в здании было тихо и темно, когда я уходила. И снова осталась лишь я, ночной диджей, и охранник. Я не выспалась прошлой ночью, и сегодняшний вечер не обещал сна. Домой возвращаться совсем не хотелось: там я лишь буду терзать себя в приступе бессонницы.
Я решила идти пешком. Может усталость накопится, а мозг проветрится и отключится.
