— Оззи?
Он не оторвал глаз от разбросанных по столу груды бумаг, книг и газет.
В углу тихонько шумело радио. Конечно же, наша волна — новости.
— Заходи и закрой дверь.
Я подчинилась.
— В чём проблема?
Оззи поднял голову.
— Проблема? Никакой проблемы. Вот, взгляни на это.
Он протянул мне стопку бумаг.
Сплошной текст с юридическими терминами. Контракты. Я увидела только одно слово, и перед моими глазами все поплыло.
Синдицированная сделка.
Я снова посмотрела на Оззи. Он чинно сидел на своём рабочем месте, положив руки на стол, и улыбался, точно кошка, которая только что съела очень жирную канарейку.
— Что думаешь? Мне позвонили с дюжины радиостанций. Все хотят заполучить твоё шоу. Меня берут в качестве продюсера. Ты получишь повышение с каждым новым рынком. По рукам?
Вот это куш. Шоу станет национальным, по крайней мере, в ограниченном масштабе. Я попыталась прочитать договор. Лос-Анджелес. Меня хотят видеть в Лос-Анджелесе? Это... невероятно. Я сидела напротив стола и хихикала. Ничего себе! Ничего себе, ничего себе, ничего себе, ничего себе! Как же я это проверну. Новый формат потребует ответственности и обязательности — а я бегу от этого как от чумы с тех пор... как я начала болтаться с такими людьми как Ти Джей.
Но если я откажусь, кто-нибудь из радио-сообщества украдёт мою идею. А, чёрт возьми, это моё детище.
Я дала ответ:
— Мне нужен личный веб-сайт.
Той ночью я съездила в Арваду, к хижине Ти Джея, которую он арендовал за автогаражом. У Ти Джея не было постоянной работы. Он ремонтировал мотоциклы за плату и большую часть времени с трудом терпел человеческий мир. Пару раз в неделю я приезжала к нему на ужин. Он хорошо готовил. Но важнее всего, что он не осуждал любовь к едва прожаренному стейку.
Казалось, я знаю Ти Джея уже целую вечность. Когда я ещё была новичком, он выручал меня чаще, чем кто-либо другой в местной стае. Он стал мне другом, и он не хулиган – множество людей используют свою звериную натуру как оправдание ужасному поведению. С Ти Джеем мне комфортнее, чем с кем-либо ещё. С ним не нужно притворяться человеком.
Я нашла его в сарае на улице. Он работал над своим байком, пятнадцатилетней «Ямахой», его гордостью и радостью, требующей постоянного ухода.
Ти Джей бросил гаечный ключ в ящик с инструментами и встал, чтобы обнять меня, совершенно не волнуясь по поводу пятен от смазки.
— Ты счастлива, — сказал он. — Просто светишься изнутри.
— Моё шоу синдицируют. Его будут транслировать в Лос-Анджелесе. Ты можешь в это поверить? Меня синдицировали!
