Мистика древних курганов | страница 63
За день до этого к нам прибыл мой давний товарищ, одесский археолог Джон — Евгений Новицкий, живущий ныне в Нью-Йорке. Как обычно, он приехал на велосипеде, потратив полтора дня на дорогу. Человек увлеченный и прекрасно знающий древнюю идеологию, он всегда давал интерпретацию новым находкам и зачастую приходил к неожиданным научным выводам. Именно он несколько ранее обратил внимание на зооморфные камни в кромлехе и первым определил их как букрании. Поэтому раскопки у Григориополя вызывали у него особый интерес, и он каждый месяц навещал нашу экспедицию.
— Ты в курсе, что сейчас в Одессе Галина Федоровна? — первое, что спросил меня Джон. — Есть смысл что-нибудь ей показать. Она приехала со студентами и продолжает работать на даче. Так что возьми свои находки и привези ей.
Галина Федоровна Коробкова — доктор исторических наук из Санкт-Петербурга, хорошо известна в научном мире уникальными работами по трассологическому изучению древних орудий. Трассология — сравнительно молодая наука, родившаяся в Советском Союзе, изучает следы сработанности, оставшиеся на древних изделиях из кости и камня. Ее основатель Сергей Аристархович Семенов предположил, что детальное изучение этих следов под микроскопом позволит экспериментальным методом установить, для чего использовались те или иные орудия труда. Эта гипотеза получила свое научное подтверждение. Проведя огромное количество экспериментов, он сумел доказать, что древнейшие и, казалось бы, примитивные орудия были достаточно эффективными в работе, а на их изготовление тратилось намного меньше времени, чем считалось ранее. Его ученица Г. Ф. Коробкова творчески продолжила эти разработки и сумела разделить орудия по категориям их применения. Оказалось, например, что на кремневом ноже остаются совершенно разные следы, если его использовать для обработки дерева, мяса или кости. Исходя из этого можно точно установить, для каких целей применялось каждое конкретное изделие.
Но для подобного анализа нужны орудия из кремня, кости или камня. У нас же подобных находок было крайне мало. И все же я прихватил с собой на всякий случай несколько кремешков. Дело в том, что в трех энеолитических погребениях из Григориопольского кургана мы обнаружили несколько невыразительных кремневых изделий, каменное тесло и три непонятные обработанные палочки из кости. Нам они мало о чем говорили, и я решил показать их специалисту. Признаюсь, что сделал это лишь по настойчивой рекомендации своего одесского товарища.
