Я уже говорил, господа: Анастасия быстро привыкла к хорошему и прежние комнаты на Петровской стороне вспоминала с содроганием. Перспектива вернуться в них или в подобные пугала ее. Вот потому-то Бочарову, несмотря на явное неудовольствие сестры, и удалось так просто заручиться ее молчанием!
А дальше он рассказал ей, на первый взгляд, совершенно невероятную историю.
«Однажды после выезда — мы уже вернулись в часть — ко мне подошел странного вида человек: этакая помесь барственности и жуликоватости. И знаешь, что он сделал? Попробуй догадаться!»
Анастасия наотрез отказалась играть в угадайки.
«Денег мне дал! — сказал тогда Бочаров. — Представляешь? Ни «здравствуй», ни «до свидания»… ничего. Просто вынул из кармана сто рублей десятками и сунул их мне в руку!»
«А ты?»
«А что я? Взял, конечно!»
«И даже не спросил, за что?»
Бочаров постучал костяшками пальцев по лбу:
«За дурака меня принимаешь? Разумеется, спросил!»
«Ответ, похоже, тебя удовлетворил, — буркнула Анастасия, — раз деньги не вернул… а ты ведь не вернул?»
Взгляд Бочарова стал снисходительным:
«Э! — протянул Бочаров. — Да это ты у нас оказывается дурочка!»
«Что ты мелешь!»
Но на этот раз гнев сестры не испугал, а позабавил паршивца:
«Забыла что ли поговорку? — хихикая, спросил он. — «Дают — бери? А еще — что упало, то пропало!»
«Значит, — наконец, дошло до Анастасии, — ты бы не вернул эти деньги даже в том случае, если бы разъяснения человека тебе не понравились?»
«Ну конечно!» — весело подтвердил Бочаров.
Анастасия — женщина, в общем-то, честная, пусть даже и совращенная с пути праведного потребностями к излишествам — только головой покачала. В ее глазах — это она так сказала — можно было прочитать явственное «ну ты, братец, и гад!»
Так это или нет, но взгляд Анастасии Бочарова не смутил ни капельки. Напротив: с каждой минутой он становился всё увереннее; былой испуг исчез совершенно. Отпустив еще остроту-другую, он вернулся к своей истории:
«Вы что же, — спросил я странного господина, — пострадали в пожаре?»
«Пострадал? — удивился господин. — С чего вы это взяли?»
«А сто рублей за что?»
«Нравитесь вы мне!»
Услышав это, Бочаров отшатнулся: ему, разумеется, доводилось слышать о разного рода молодчиках, погрязших в содомском грехе — нередко из общества, но часто и просто с улицы. Но чтобы такие люди вот так, нагло и совершенно открыто, подыскивали себе партнеров, он не ожидал.
Первым побуждением Бочарова было… нет, господа: не швырнуть обратно и — желательно — в физиономию наглецу полученные сто рублей! Ни в коем случае. Тут уж, как сказал сам Бочаров, что упало, то пропало: возвращать деньги он не собирался ни при каких обстоятельствах — не на того напали! Первым его побуждением было дать содомиту крепкого тумака: так, чтобы грохнулся тот на панель и встал с нее не скоро. Бочаров даже руку занес, но…
