Я всего на миг оторвался от жарких губ жены – и понял, что наше любовное гнездышко со всех сторон окружено норами. И каждая диаметром с баскетбольный мяч. Причем мы вблизи от центра каплеобразного сектора, внутри которого нор нет и близко, зато за пределами сектора их более чем достаточно. И это не просто дырки в земле и в асфальте. Они не пустые. В них кто-то обитает. Из норы вдруг выскочил небольшой, размером с кошку, зверек и, быстро-быстро пробежав пару метров, вновь скрылся под землей.
Он был похож… на сурикату!
Тело его покрывала оранжево-коричневая шерсть, на хвосте – желтоватая. Голова у зверька была белой, уши – черными. Когти на лапах, насколько я успел заметить, длинные и крепкие. Они годятся не только, чтобы рыть норы, но и сойдут в качестве консервного ножа, если принять, что жестяные банки – это мы с Миленой. Еще у него были здоровенные – на полморды – черные злые глаза. Но особенно мне не понравились торчащие из пасти клыки.
Впрочем, меня вновь ввергло в пучину странной, болезненной страсти, и думать забыл о норах и зверье. А когда опять сумел оторваться от Милены, вокруг нас собралась уже вся стая. Сурикаты выбрались из укрытий и не мигая смотрели на наши обнаженные тела. При этом они щерили клыки, с кончиков которых капала слюна. Чертовы мутанты!..
Я понимал, что нам угрожает смертельная опасность, но не мог остановиться – продолжал целовать жену. Меня корежило и трясло от одной только мысли, что надо оторвать от Милены хотя бы палец и потянуться за оружием, чтобы защитить нас от стаи мелких хищников. На лбу тут же конденсировались капли холодного пота, и нечем было дышать, и в груди сердце будто заменили камнем…
Зверье стояло за границей сектора. И не атаковало. Хотя сурикатам явно не терпелось разорвать нас в клочья, они аж облизывались! Однако что-то сдерживало их. Но что?!
А солнце-то прикатилось уже к кромке горизонта, с ужасом понял я. День прошел, а я и не заметил! Целый день провели мы с Миленой на одном месте, ничуть не продвинувшись в поисках общака!..
Сурикаты вдруг разом юркнули в норки, создав на долю секунды пробки перед своими лазами.
Неподалеку раздался треск – так ломаются деревья под напором чего-то большого, массивного. Бульдозера, к примеру. Или бронетранспортера. И это большое приближалось к нам. Стая предпочла убраться – значит, и нам не стоит тут задерживаться… Я понимал это отчетливо, мозг мой работал на все сто. Но телу, м-мать его, не прикажешь! Тело взяло вверх над разумом. И что самое страшное, плоти плевать было на инстинкт самосохранения. Похотливое мясо жаждало плотских наслаждений!
