Мне же ничего не оставалось, как самостоятельно преодолеть последние сантиметры подзаборного пути сообщения и встать на ноги.
Мое появление супруга встретила радостно – кулаком врезала мне по роже. Несильно. Для порядка.
– Край, ты поддонок! Я…
– Любимая, прикрой, – первое, что я сказал Милене, стоило мне только оказаться на территории комплекса.
Меня заинтересовали источники зеленоватого света. Этого добра тут хватало – ими все было усеяно, прямо под ногами валялись. Я наклонился и с опаской тронул один из них кончиком пальца – и тотчас отдернул руку. Источник мигнул и погас. Все еще с опаской, хотя «камень» на груди не предвещал беды, готовый в любой момент выбросить каку, я взял потухший источник и поднес поближе к глазам. Несомненно, это был прибор. Ближайший земной аналог – крохотный диод. Только вот непонятно было, что за источник питания позволял ему светиться. Ничего похожего даже на самую микроскопическую батарейку я не заметил. И вот еще вопрос – почему «диодов» такое крупное скопление? Причем скопление это локализовано? За бетонным забором – ни одного, а здесь… Потухший диод вдруг звонко лопнул на две части у меня в руках. Оба упали на тротуарную плитку и тут же засветились. Я присел. Теперь это были два полноценных «диода». Они что, будто бактерии, делением размножаются?..
Опустив натянутый лук и присев рядом, Милена тронула меня за плечо и указала влево.
По ее наводке я увидел человека метров двух с половиной ростом, не ниже. Нас от него скрывали кусты. Ух, ну прямо-таки хоть сейчас его на матч НБА! Шакил в сторонке нервно выкурил бы две пачки подряд. Из всей одежды на великане было лишь бесформенное нечто на бедрах, едва прикрывающее мужское достоинство, – это если тряпку, которой пару лет уже изо дня в день моют полы, можно назвать одеждой. Такая скудность искусственных покровов позволяла хорошенько рассмотреть телосложение «дяди Степы»: узкие плечи, худые руки и ноги, локтевые и коленные суставы выпирают, будто распухли после продолжительной болезни. И потому движения у великана какие-то неправильные, судорожные. Он будто бросал свое тело вперед, при этом руки его безжизненно болтались из стороны в сторону, сами по себе перемещались в пространстве, а потом, преодолев за шаг метра полтора, на миг замирал. Казалось, ему нужно собраться с мыслями, настроиться для следующего движения.
«Да ему же больно ходить», – понял я. Каждый шаг причиняет ему страдания.
