Можно сколько угодно задавать себе вопросы и уверять себя, что ты не виноват, что парень сам… Но ты-то, Край, точно знаешь: из-за тебя милейший парень Петя Резак угодил в ловушку, не почувствовал ее, не разглядел. Так что ты – только ты! – виновен в его гибели.
А не рано ли я хороню «африканца»? Сквозь ткань я нащупал его вещицу. Нервы разыгрались – показалось даже, что штуковина теплая, теплее, чем может быть кусок гранита или керамическая безделица. А пальцы мои так дрожали, что игрушка Резака будто вибрировала в них.
Я закрыл глаза, открыл. Не показалось. Воздух над «поляной», он… он быстро уплотнялся, что ли, затуманивался от границ «поляны» к центру. За считаные секунды туман добрался до Резака. Надо отдать парню должное, он сопротивлялся до последнего: пытался оторвать ноги от горизонтали и угрожающе размахивал руками. Кулак его угодил в туман и залип в нем, потом – второй, а следом и всего «африканца» залило полупрозрачным, и он застыл в этом киселе, точно муха в капле кедровой смолы.
Вот и все. Резака намертво сковало, а над «поляной» образовалась твердая полусфера. Поверхность ее вдруг бесшумно потрескалась. Из трещин просочились наружу робкие полосы желтого света. Лучи не рассеивались в воздухе, но имели четко выраженную границу, будто кто-то обрубил каждый луч топором. И лучи эти удлинялись – небыстро, но все-таки очень скоро они доберутся до нас, если будем стоять тут столбами.
– Край, уходим! – Милена решила поиграть в командира. – Мы ничем ему не поможем!
Я мотнул головой:
– Уходи. Я останусь. Я…
И схлопотал звонкую пощечину.
Хорошо супруга приложила ладошкой по респиратору, от души.
А вот поделом тебе, Макс. Сначала парня подставил, а теперь Патрика сиротой хочешь сделать?! Вот какого хека и кому ты докажешь, сдохнув неподалеку от Резака, залитого в полусферу?! Типа почтишь своей гибелью его смерть? Это же просто глупо!
– Уходим, любимая, – кивнул я Милене.
Однако выяснилось, сказать было проще, чем сделать.
Я не смог оторвать стопы от травы. Их будто приклеило! С мольбой Милена уставилась на меня, ведь она тоже не сдвинулась с места. А желтый свет все ближе, и лучше бы нам не оказаться у него на пути. Я знал – просто знал, и все, – стоит лучам коснуться нас, и наша совместная жизнь закончится. Как говорится, жили долго, счастливо и умерли в один день.
В груди стало жарко.
– Любимая, дай руку!
Милена послушно протянула мне ладонь. Вцепившись в ее пальцы, я изо всех сил дернул жену к себе. Честно говоря, ни на что не надеялся. Однако импульса, заданного мной, хватило, чтобы сорвать супругу с места. Она сделала пару шажков ко мне, прежде чем вновь прилипла к горизонтали. А что, если…
