— Если вы явились снова уговаривать меня продать эту землю, то напрасно тратите свое и мое время.
Вместо того чтобы ответить на вызов, прозвучавший в ее словах, Сондерс указал на опрятные грядки трав, уютно окруженные зелеными стенами сада.
— Кто покупает у вас все это? — спросил он задумчиво.
Обезоруженная этим невинным вопросом, Чарити спокойно ответила:
— Рестораны, магазины, иногда садоводы... и вообще каждый, кто использует травы для медицинских целей.
— Вы шутите! — насмешливо воскликнул он.
— Отнюдь, — резко ответила она. — Люди лечились таким образом задолго до появления всяких так называемых лекарств.
— Да, но это абсолютно неэффективно.
Задетая этой дилетантской уверенностью, Черри испытывала непреодолимое желание поставить его на место.
— Вы ошибаетесь. Возьмите, например, спорынью...
— Спорынья... Что это? — внимательно посмотрел на нее Сондерс. В его глазах была не угроза, которую она ожидала увидеть, а, скорее, вызов.
— Спорынья — это грибки, растущие на ржи, — со знанием дела пояснила Чарити. — Помимо всего прочего, ее часто используют, чтобы избавиться от нежелательной беременности. Но, к сожалению, это растение обладает сильным побочным действием и при неграмотном применении может вызывать широкий спектр расстройств: от гангрены до помешательства. — Она заметила ужас на его лице и расхохоталась. — Его до сих пор используют как основу для весьма популярного лекарства от мигрени.
— Похоже, вы многое знаете об этом.
Чарити пожала плечами.
— Это было хобби моего отца. Я изучаю травы с детства.
— Да, — с иронией согласился он. — Ясно, что человек, сделавший свое состояние на производстве современных лекарств, интересовался травами.
Черри мгновенно пожалела о своей откровенности. Увлекшись своей излюбленной темой, она невольно дала ему возможность подставить ее. А он, нисколько не усомнившись, воспользовался этой оплошностью.
— Сегодня утром мистер Винтен рассказал мне о вашем отце, — сказал Сондерс, наблюдая за нею. — Что случилось? — внезапно спросил он, увидев, что она резко отвернулась, не желая поддерживать этот разговор.
Этот внезапный вопрос усыпил ее бдительность.
— Где? — спросила она неуверенно, оглядываясь по сторонам.
— Ваш отец умер шесть лет назад богатым человеком, — с грубоватой прямотой заявил он. — А вы, его единственный ребенок, живете в коттедже, а не в Мэйн-хаузе, который он оставил вам, и сами зарабатываете себе на жизнь. Согласитесь, это очень странно.
