И вечером, и на следующее утро главный редактор беспрепятственно прошел мимо магазина. Так продолжалось больше недели. Но на десятый день утром его снова встретил хозяин магазина со стопкой бумаги в руках. Он с удвоенной вежливостью справился о здоровье главного редактора и протянул ему рукопись:
— Я написал заново повесть. Мне хотелось бы…
— Видите ли, — прервал его редактор. — У меня нет ни минуты свободного времени, чтобы читать вашу рукопись. — И пошел дальше.
Хозяин засуетился.
— И не надо, не читайте, прошу вас, — говорил он, забегая вперед и пытаясь всучить рукопись. — Отдайте литредактору.
Взгляд редактора упал на титульный лист — «Судьба незадачливого влюбленного». Это подействовало на него, как соль на рану. Он остановился и, едва сдерживая бешенство, сказал:
— Как бы это вам объяснить…
— Вы не читайте… — снова взмолился автор. — Отдайте литре дактору…
— Ну, это уже переходит всякие границы! — взорвался главный редактор.
— Вы только передайте…
Заметив, что их разговор привлек внимание прохожих, главный редактор поспешно взял рукопись и, с ненавистью глядя на ее автора, процедил сквозь зубы:
— Идиот!
— Спасибо, большое спасибо… — повторял хозяин, пятясь.
Придя в редакцию, редактор вызвал курьера и велел ему сжечь рукопись, как и в предыдущий раз, посреди двора, а сам из окна наблюдал, как она горит, машинально повторяя:
— Незадачливый влюбленный, незадачливый влюбленный…
Вечером какая-то неведомая сила повела его домой другой дорогой, в обход магазина. Утром он опять пошел таким путем, получив на несколько дней передышку. Но однажды вечером он снова заметил у своего дома хозяина канцтоваров. С униженно опущенной головой он очень напоминал нищего, пришедшего за подаянием. Увидев редактора, он что-то промычал.
— Что вам нужно? — спросил редактор, приготовившись к неприятному объяснению.
— Каково мнение литредактора?
— Отрицательное. Литредактор написал, что это не повесть, а чушь собачья!
— Он ошибается, — взмолился автор.
— Он не одинок в своем мнении. Я тоже не в восторге от вашей писанины.
Хозяин канцтоваров с такой силой стал ломать себе руки, словно хотел их оторвать.
— Как же так, ведь вы обещали…
— Говорю же я вам, что это чушь собачья и ни один нормальный человек…
— Вы губите талант! — закричал хозяин.
— Какой еще талант!
— У меня есть талант, — чуть не плача твердил автор. — Его нельзя топтать… К нему надо относиться бережно.
Редактор слушал хозяина магазина и думал: «Что за черт? Какой-то канцелярский гусь, всю жизнь просидевший на ручках и тетрадях, вдруг возомнил себя писателем лишь потому, что торгует канцелярскими товарами, а я должен расплачиваться за это своими нервами и здоровьем!»
