— Этот человек угрожал тебе оружием? — обратился к соседу хаким.
— Да, он! — натянуто хихикнув, ответил сосед, а его грубое и несоразмерное лицо растянулось в хитрой улыбке.
— Он врет!.. Я только сказал, что чаман… — заговорил Шир Али, но хаким оборвал его, спросив, есть ли у соседа свидетели.
— Вот они! — Сосед указал на кочевников.
— Угрожал Шир Али соседу? — обратясь к кочевникам, поинтересовался хаким.
— Да, угрожал!.. Угрожал! — разом ответили они.
— Я?.. Ничего подобного! — испугался Шир Али.
— Угрожал!.. Угрожал!.. — повторили кочевники.
«Откуда взялись эти кочевники?! Я же их не знаю! Я ведь ничего против них не имею!» — подумал Шир Али и, показав на них рукой, сказал:
— Я их не знаю! Никогда раньше не видел!..
— Ни в одном законе нет положения, на основании которого обвиняемый обязательно должен знать в лицо свидетелей!.. — ответил хаким.
Открыв рот, Шир Али удивленно слушал эти ученые слова, но опять ничего не понял и не знал, что же теперь говорить. Растерянно он посмотрел в сторону соседа и кочевников, которые таращились на лысину хакима, думая, наверное, о своих юго-восточных степях.
Шир Али подумал, что скорее всего хаким вовсе не знаком с его делом. И опять стал рассказывать о том, как река изменила русло и как сосед захватил его чаман…
— Подай иск, а сейчас ты сам обвиняемый! — перебил хаким.
Поднялся шум. Шир Али твердил, что сосед отобрал у него чаман, сосед утверждал, что Шир Али хотел убить его из ружья; хаким говорил, что Шир Али угрожал оружием; тот клялся, что ничего плохого не сделал, а кочевники со своими желтыми зубами повторяли одно и то же: угрожал, угрожал!
Хаким совсем вспотел, и это испугало Шир Али, напряженно следившего за ним своими растерянными глазами. Он боялся, как бы, не дай бог, хаким не свалился в беспамятстве, и шарил глазами по углам в надежде что-нибудь найти и помахать над его лицом.
В конце концов хаким совсем вышел из себя, встал из-за стола и стал кричать еще громче. И вдруг беспокойство Шир Али сразу исчезло: он понял, что хаким навряд ли потеряет сознание. И вообще, может быть, у него просто привычка много потеть!.. А тут хаким позвал солдата и приказал всех вывести, добавив, что состоится суд. Так ничего и не добившись, все разошлись.
Шир Али решил написать письменную жалобу. Он ходил с ней из одной конторы в другую, везде оставляя деньги; в конце концов снова возвращался в первую контору и снова блуждал со своей жалобой. Так пролетали дни, потом недели. К его жалобе подклеили еще одну бумагу, а когда и та была исписана разными почерками, то подклеили третью. Теперь жалоба была величиной в несколько гязов[
