Георгины поднялись.
Тени — копья.
Огородец.
Стройно выгнувшись в седле,
Георгин-победоносец
Колет гадов на земле.
***
Черным лотосом раскрыт
Вихрь печалей и обид.
В черной шали до бровей
В тихой горнице своей,
Позабыв о диком гневе,
Я молилась Параскеве.
В половик лилась коса,
Но мне мнились — небеса.
Вспыхнул светом Божий лик —
Я едва сдержала крик.
Повеленье мне: "Проси".
"Родину мою спаси!"
Помню трех гонцов...
Крик совий...
Лоб в крови у Парасковьи...
Я очнулась у окна.
Поле. Сумеречь. Луна.
Казнь метелицы.
Волненья.
Ожидание свершенья.
Владимир Бондаренко
20 мая 2003
0
21(496)
Date: 20-05-2003
Author: Владимир Бондаренко
ЯРКИЙ МИР ВЫМЫСЛА (Заметки о прозе Вячеслава Дегтева)
Я не удивился, увидев Вячеслава Дегтева в шорт-листе самой популярной ныне литературной премии "Национальный бестселлер". Кому же и давать эту премию, как не ему. Изобретательный рассказчик, ярчайший мастер вымысла, мастер сюжета, что не часто случается в русской прозе. Пожалуй, кроме Павла Крусанова в этом шорт-листе я не вижу Дегтеву конкурентов, впрочем, в нашем странном и зыбком мире все возможно. Но абсолютно вторичный Дмитрий Быков, весь мягкий, как только что свежеиспеченный батон, удобный разве что для тетушек преклонного возраста, кровавые рижские ребятишки со своей "Головоломкой" и привычный уже для "Национального бестселлера" западно-европейский интеллектуал вряд ли всерьез заинтересуют малое жюри "Национального бестселлера". Хотя и само жюри малое формируется таким образом, что любая странность может показаться обыденностью. Для здравого русского читателя, несомненно, Вячеслав Дегтев со своими убойными рассказами, с мощью замысла, с живыми характерами, конечно же, — победитель.
Вячеслав Дегтев — пожалуй, самый яркий представитель следующего за "сорокалетними" поколения писателей. Все-таки, есть чувство своей эпохи у всех представителей поколения, есть своя родина во времени. И если у Александра Проханова, Владимира Личутина, Анатолия Кима, Анатолия Афанасьева, Владимира Крупина и других видных писателей из поколения "сорокалетних" родина во времени — это последний советский период, и о чем бы они ни писали и сейчас, точкой отсчета для них остаются восьмидесятые годы, то для Вячеслава Дегтева и его друзей по поколению Юрия Полякова, Юрия Козлова, Александра Трапезникова, Сергея Сибирцева, Павла Крусанова, Олега Павлова точкой творческого отсчета стала, увы, эпоха хаоса, перестроечная неразбериха. Исчезла стабильность во всем, даже в семье, даже в личных взаимоотношениях. Айсберг раскололся на мелкие льдинки и каждая плыла в своем направлении. Может быть, из-за этого у писателей нового призыва нет того былого чувства единения, опора лишь на свои собственные силы, попытка выжить в настоящем, позабыв на время о прошлом и будущем?
