Отец, сделав пару шагов от вспоротого оленя, первым делом бросился в сторону Тома. Егерь попытался отмахнуться ножом, но реакция оказалась странно замедленной, и нож впустую сверкнул в воздухе.
Шея Тома была свернута одним мощным и быстрым движением. После этого отец быстро развернулся и с безумной ухмылкой двинулся через небольшую поляну в его сторону.
Зубы его были в оленьей крови.
Дженнингс попытался было рвануть к лагерю, натыкаясь на деревья и кустарники... Но отец настиг его раньше, чем он успел преодолеть несколько футов. Одним мощным толчком Дженнингс был сбит с ног; он упал и ощутил на спине тяжкий вес компактного отцовского тела. Крепкие ладони обвили ему шею, сильные пальцы впились в горло.
Отец! - хотелось крикнуть ему.
Но воздух из легких уже не поступал в горло, окружающий мир поблек, и он погрузился во мрак.
* * *
Нью-Йорк
Шелли вышла из ванной и посмотрела на Сэма, уже устроившегося в постели. Он оторвал взгляд от журнала и нежно улыбнулся. Она отвернулась. С возрастом он стал жутко сентиментальным, и это все больше ее начинало раздражать. Он стал плакать над кинофильмами - схематичными, примитивными, рассчитанно бьющими по нервам киношками, очевидными в своей преднамеренной сентиментальности даже для нее, - и было неприятно слышать его легкие всхлипывания, видеть, как он одним пальцем стирает влагу, скопившуюся в уголках глаз. Он не плакал, когда умер Дэвид, не плакал, когда хоронил своих родителей, зато теперь вовсю лил слезы над небрежно прописанными характерами, искусственно воткнутыми в позорно натянутые сюжеты.
Порой она задумывалась, почему она вышла за него замуж.
Встряхнув головой, Шелли подошла к туалетному столику, достала расческу и...
...увидела в зеркале другое лицо.
Она поморгала, зажмурилась. Потом отвела взгляд в сторону и посмотрела вновь. Лицо было на том же месте - лицо древней старухи с невероятно морщинистой пергаментной кожей. Темные глаза смотрели злыми щелочками, почти безгубый рот кривился в жестокой ухмылке.
Мэри Уорт.
Шелли отшатнулась. В горле пересохло. Но она не могла отвести глаз. Она видела перед собой в зеркальном отражении всю комнату, Сэма, полусидящего на постели и опирающегося спиной на изголовье кровати с журналом в руках. На переднем плане, как бы с другой стороны туалетного столика, маячило лицо, вперившее в нее свой злобный, напряженный взгляд. Сначала ей показалось, что у него нет тела, но чем дольше она всматривалась, тем больше видела и теперь уже могла отчетливо различить сгорбленные плечи под черным халатом, хотя и не могла сказать наверняка, сразу ли было это тело или оно материализовалось у нее на глазах.
