Судя по всему, Чарльз успел благополучно забыть о Диане. Встретившись с ней в июле 1980 года в Петворте, он изумился – по крайней мере, так вспоминала сама Диана: «… Вошел Чарльз. Он буквально преследовал меня, и это было очень странно. Я подумала: „Это не очень хорошо“. Я считала, что мужчины не должны вести себя так откровенно, и поведение принца показалось мне необычным. В первый вечер мы сидели рядом на барбекю. Он только что расстался с Анной Уоллес. Я сказала: „В церкви на похоронах лорда Маунтбаттена вы выглядели таким печальным! В жизни не видела более грустного зрелища. Когда я на вас смотрела, у меня сердце кровью обливалось“. Я думала: „Это неправильно, что вы один, рядом с вами должен быть близкий человек!“
В следующее мгновение он меня буквально повалил, и я снова подумала, что это очень странно. Я не знала, как мне с этим справиться. Вот только что мы разговаривали о разных вещах – и вдруг такое… Сказать, что я не испытывала никакого желания пасть в его объятия – значит не сказать ничего. Он заявил: „Вы должны завтра вернуться со мной в Лондон. Я буду работать в Букингемском дворце, и вы должны работать со мной“. Я подумала, что это уж слишком. „Нет, я не могу“, – ответила я и подумала: „Как я объясню свое присутствие в Букингемском дворце, если должна провести уикенд с Филиппом [сыном хозяев дома]?“»
[76]
Диана была очаровательной юной девушкой, «веселой, энергичной и жизнерадостной» – такой запомнил ее один из родственников принца. «В ней было много хорошего, по-настоящему непритворно хорошего». Диана, в частности, обладала уникальной способностью к сочувствию: «Я нюхом чую страдания», – говорила она, и это явно привлекало принца. Диана сумела понять глубокую печаль принца после смерти Маунтбаттена и искренне ему соболезновала – это, конечно, тронуло Чарльза. Юная девушка, которую чувство собственного достоинства заставило отвергнуть домогательства наследника престола, его заинтересовала. Он пригласил ее быть гостьей на королевской яхте «Британия» во время ежегодной парусной недели в Коузе. На этот раз он проявил большую чуткость: попросил помощника своего личного секретаря, Оливера Эверетта, присмотреть за Дианой. «…У него [Чарльза] было много друзей гораздо старше его. Я ужасно боялась, но они меня практически не замечали. Все это было очень, очень странно», – вспоминала Диана позднее
[77].
Странно чувствовал себя и сам Чарльз. Как пишет его официальный биограф, он «удивил одну из ближайших своих подруг… сообщив ей о том, что встретил девушку, на которой хочет жениться». «Подруга» посоветовала ему не распространяться о своих планах. Чарльз же продолжал восхищаться открытостью и общительностью Дианы… ее теплотой… любовью к сельской жизни… прекрасным происхождением… Кроме того, она мало знала о королевской семье и, по мнению принца, не должна была бояться тягот королевской жизни
