Я подбегал к одному, выкручивал затычку и показывал другим, чтобы они тоже так делали. Но все наши слишком деградировали в таких условиях. Мало кто понимал, что надо делать. Они не привыкли общаться, даже смотреть в глаза. Как теперь они могли понять, что я показываю им делать?
Из всего Корпуса нашлось только четверо таких, которые поняли. Они стали моими помощниками. Они не проявляли инициативу. Но когда я им показывал пальцем, к кому следующему бежать и что им откручивать, они это делали.
Один из моих помощников так хорошо выполнял свою работу, что побежал даже вперед меня. И я радовался, что мой народ не деградировал до самого конца. Из них еще можно что-то сделать, их всех можно возродить.
Я гнал от себя мысль о том, что на планете всего восемь таких корпусов. Что мы избавились от людей не навечно. Что они в любую минуту могут прилететь со своим оружием или даже ядерными бомбами. И восстанию рабов придет конец.
Если бы я думал об этом сейчас, я бы не стал ничего делать. А просто сел бы и стал ждать, когда прилетят за нами с излучателями. Пока я гнал эти мысли, я был способен делать то, что надо было делать сейчас.
Я находил новых наших и вел их за собой. Они слушались меня беспрекословно. Думаю, что в них было заложено слушаться людей. И когда они увидели, что люди погибли, они все равно хотели подчиняться чьим-то приказам. Они увидели во мне того, кого надо слушаться. Я явился таким, потому что знал, что надо делать. И я знал, что действую на благо всем нашим.
Я вывел их на свет божий. Там уже был закат. Он был почти такой, как мне приснился во сне. Кажется, что нет ничего прекрасней природы. У меня опять защипало глаза. Но я не должен был поддаваться этому малодушию. У меня было еще много дела.
Я решил не смотреть на закат, чтобы нечаянно не прослезиться. Я обернулся назад и увидел, как наши толпой выходят из Корпуса. Их лица о многом говорили. Они замирали на выходе. Они смотрели, пытаясь впитать в себя это. Они что-то вспоминали. Они оживали. Их взгляд становился все более осмысленным.
Как же действует на нас природа! По-моему, это самое прекрасное, что есть на свете. Красота и гармония этого мира. Иногда люди говорили о том, что они ищут истину. Дураки. Она давно уже найдена, надо было только на нее посмотреть.
Кто-то встал на колени. Кто-то вытер глаза. Кто-то упал на землю, растянулся на ней и заплакал.
Я мужественно сдержался и на этот раз. Я показал знак нашим, чтобы они были тут и пока никуда не ходили. Я должен был снова войти в Корпус. Я должен был убедиться, что не оставляю за спиной не одного недоделанного дела.
