Я думаю, у меня смогло бы получиться взять и сделать царапины на мебели. Каждой царапине я присвою имя и воспоминание. По ним будет легче вспоминать, что я делал когда-то.
Но их нельзя было делать на видном месте. Иногда люди заходят в мою комнату. Если они увидят такое на моем столе, они могут догадаться, что я мыслю и помню. Меня обработают, и я снова все потеряю.
Нет, царапины надо ставить в другом месте. Куда никто из людей не полезет.
Я долго думал, где их можно сделать. Я представлял, как делаю их: несколько штук в один ряд. Лучше всего сделать это под крышкой стола. Когда я лежу на кровати, то смогу извернуться так, чтобы увидеть это. Но никто из людей не догадается лечь на мою кровать, чтобы проверить, или перевернуть стол, чтобы посмотреть. Все-таки в своей комнате я был в безопасности. Если в коридоре и на работе я знал, что за мной идет постоянная слежка, то здесь я был предоставлен самому себе.
Я вычистил свой ноготь, чтобы удобнее было царапать. А потом немного наклонил стол. Хотел уже сделать эти царапины. Но вдруг увидел, что они там есть. Несколько царапин стояли в один ряд с оборотной стороны столешницы. Примерно так, как я себе представлял до этого. Секунду я смотрел на них, потом стол выпал у меня из рук и загремел об пол. А я сел на кровать, закрыв глаза руками. Сердце билось в груди так, словно хотело выпрыгнуть наружу. Только и от этого мне не стало бы легче.
Тоска, бесконечная, как этот мир, висела в воздухе. Я понимал, что уже однажды имел какие-то воспоминания и дорожил ими. Что я однажды сделал эти царапины, чтобы не потерять их. Но все равно потерял после очередной обработки.
Я даже смог восстановить по памяти, как я их когда-то делал. Наверное, это было еще до Нее. Сколько же времени я здесь нахожусь? Сколько раз просыпался от бездумного состояния машины к состоянию мыслящего существа? И сколько раз меня лишали всего этого?
И самое главное – что мне делать в моей ситуации? Где искать выход, если все продумано до мелочей и заранее запланировано без тебя?
Только на следующий день я осмелился перевернуть стол и тщательно рассмотреть его. Я насчитал там четыре царапины. Я не знаю, что они обозначали. Я не помнил этих воспоминаний. И мне казалось очень несправедливым, что такую естественную способность человека как память низвели до состояния, когда приходится выдумывать вспомогательные средства. Которые, к тому же, все равно не помогают.
Так к моей коллекции воспоминаний прибавилось еще одно: как я обнаружил у себя под столом царапины, которые сделал когда-то давно. Это было одно из самых неприятных и уничтожающих воспоминаний. При одной мысли об этом становилось очень больно.
