— Когда я подохну, не хочу, чтобы меня зарыли в яму, — заметил он философски, ни к кому не обращаясь.
— Почему? — поинтересовался Амааи.
— Не хочу гнить в земле.
— Тогда чего же ты хочешь?
— Чтобы меня сожгли.
— Это дорогое удовольствие.
— А мне наплевать.
— Твое тело могут продать в университет.
— А что там будут с ним делать?
— Изрежут на куски.
— Зачем?
— Чтобы посмотреть твое нутро.
— Это грех.
— Что грех?
— Чтобы белые люди смотрели мое нутро. А зачем им это нужно?
— Они изучают болезни.
— А деньги они уплатят?
— Конечно. Ты получишь наличными.
— Как же они будут платить покойнику?
— Кому же, черт побери, достанутся деньги?
— Ма или кому-нибудь еще.
С Джонги муха перелетела на колено Броертджи. Он ловко поймал ее и раздавил о цемент ногтем большого пальца.
— Интересно знать, что теперь будет делать Эндрю?
— Очень интересно.
— Говорят, он удрал.
— Почему?
— Брат всыпал ему как следует.
— Знаю. Он ударил мою ма, — сказал Джонга.
— Что ты ему за это сделаешь?
— Выдерну ноги из задницы, когда встречу.
— Он неплохой парень.
— Он ударил мою ма.
— Все же он ничего.
— Он думает, раз он образованный, значит, ему все можно.
— Все же он ничего. И умный парень.
— Чихать я на это хотел.
Они смотрели, как по улице шествует приходский священник. Он аккуратно подбирал полы сутаны, чтобы не испачкать их о тротуар. Под мышкой он держал Библию с золотым обрезом и молитвенник. Амааи глядел на него недоброжелательно.
— Не люблю попов.
— А я не люблю этого, — сказал Джонга со значением. — Я о нем кое-что слышал…
— Что именно?
— Всякие гадости.
— Да?
— Мне говорили Хонгер и Тана.
— Не верю.
— Это правда!
— Вранье это!
— Клянусь богом!
— А где доказательства?
— Спроси Хонгера и Тану.
— Этот Тана врет как сивый мерин!
— Как твои на и ма.
— Не трогай их!
— Да отвались ты!
Толпа стала подниматься по лестнице вслед за священником. Появилась Аннет в модном облегающем черном платье; с двух сторон ее поддерживали муж ч сын Мервин. Она то и дело подносила к носу флакон с нюхательной солью. На балкон вышел Джеймс, поискал кого-то глазами и тотчас скрылся. Амааи снова перевел разговор на Эндрю.
— Говорят, он не хотел куда-то пойти вместо матери.
— В тот день он как раз был с нами.
— Она вышла в такую паршивую погоду, и ее хватил удар.
— И он стукнул твою ма?
— Кто?
— Эндрю.
— Да, стукнул.
— Вот до чего доводит образование!
— Экзамены, латинский язык и вся эта дребедень. Чересчур много ума набрался.
— Из-за него ее и хватил удар?
— Как пить дать.
— А от этого умирают?
