— Что с ней? — спросила Нина.
«Только не дай ей умереть! Скажи мне, что она не умрет!»
— Она находится в состоянии психологического шока. Иногда у таких больных развивается немота и нечто похожее на паралич. Они перестают есть и пить. Им можно смотреть в глаза, но они никого не замечают. Короче, свет горит, но дома никого нет.
Он посмотрел на Нину, но потом быстро отвел взгляд.
— Это не опасно, — сказал он. — Это пройдет.
«Пройдет? Она снова станет нормальной?»
Нина вгляделась в белое как мел лицо подруги. Кровь на лице высохла и потемнела. Фрагменты их последнего разговора, словно клипы, мелькали в голове Нины.
«Я так больше не могу, Нина. С этим надо что-то делать».
«Просто скажи мне, что произошло?»
Юлия была в полном отчаянии, щеки покрылись красными пятнами. Эти пятна до сих пор проступали из-под засохшей крови. Когда это было? Три недели назад?
Четыре?
— Юлия, — сказала она, — это я, Нина. Ты в больнице. Все будет хорошо.
«Ты сама в это веришь?»
Нина посмотрела на врача, который, сидя в ногах больной, что-то писал в истории болезни.
— Что вы будете делать дальше? — спросила она.
— Я отправлю больную на КТ, — ответил врач, — просто для того, чтобы исключить какое-либо механическое повреждение мозга. Потом мы введем ей успокаивающее средство и отправим в психиатрическое отделение. Если повезет, она отреагирует на психотерапию.
Он встал.
— Ты лично с ней знакома?
Нина кивнула.
— Ей еще долго будет нужна поддержка и помощь, — сказал врач и вышел в коридор.
Дверь тихо чмокнула, закрываясь. В тишине, которая наступила после ухода врача, Нина стала четко различать массу новых звуков: жужжание вентилятора, тихое дыхание Юлии, ритмичные сигналы кардиомонитора. В коридоре раздавались шаги, то и дело звонил телефон, где-то плакал ребенок.
Нина осмотрелась. Кабинет был тесный, прохладный, без окон. Под потолком потрескивали люминесцентные светильники.
Нина разжала руку и встала. У Юлии дрогнули веки.
— Юлия, — тихо окликнула подругу Нина. — Юлия, это я. Посмотри на меня…
Та едва заметно вздохнула.
— Слушай меня, — снова заговорила Нина. — Посмотри на меня. Посмотри на меня. Мне надо поговорить с тобой.
Ответа не последовало.
Нина ощутила гнев, противный, как кислая отрыжка.
— Ты просто сдалась, — громко произнесла она. — Как это похоже на тебя — опустить руки и ждать, пока кто-то другой поправит твои дела.
Юлия не шевелилась.
— Ну и что я могу для тебя сделать? — спросила Нина, шагнув к носилкам. — Так я ничем не смогу тебе помочь! Почему ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь…
