У ручья Черешневого леса | страница 20
– Я знаю, как это называется! – выдохнул енот. – Это называется ехиднеппинг.
– Что? – в один голос переспросили котёнок и ехидна. У последней был низкий сиплый голосок с лёгким присвистом.
– Ну, киднеппинг – похищение людей! – пояснил енот. – А мы, – он с опаской огляделся по сторонам, – похитили ехидну. Значит, ехиднеппинг. Вот…
И он глубоко задумался.
Обстановку разрядила сама похищенная. Она вдруг обнаружила книги на верёвке и возликовала:
– Моё! Моё!! Нашлось!
И она с любовью отковырнула Пушкина от брюшка и прижала к груди. Отчего тот снова нанизался на один из шипов.
Ехидны жуткие сони и уступают только косолапому. Немудрено проспать и половодье. Уплыть из собственной норки вниз по течению вслед за книгами – долго ли умеючи?
– Кстати, книги! – возмутился енот. – Они разве не для нас?
– Ну вот ещё! Я читаю книжки, когда вынашиваю яйцо в сумке у себя на животе.
– Зачем? – удивились друзья.
– Вы что, – удивилась ехидна, – «National Geographic’s» не смотрите? Так мы прививаем малышам врождённую любознательность!
– А-ааа… – протянули друзья и закивали головами.
Большие надежды рождают большие страхи. Мы не узнаем, сколько усилий понадобилось ехидне, чтобы почувствовать интерес к беседе, которую пытались завязать за чашкой чая котёнок и енот. Но теперь, когда она интересует её, это чувство, как и всякое другое, непременно станет страстным. Таким же страстным, как водные процедуры, сон и врождённая любознательность.
Дары пульмонарии
Каждый шар меняет цвет,
Словно радуги привет.
Вместе с птицами летают,
В синеве небесной тают,
И красуются собой
Жёлтый, красный, голубой.
А зелёный жёлтым стал,
Ловко краску поменял!
Чем же я богата,
Скажите мне ребята!
[Валентина Калиниченко]
Апрельские брызги лесных паводков выплеснулись в жаркий май, и лесные тропки мгновенно просохли под солнечными лучиками, покрывшись сочным зелёным ковром. Вода осталась только на заливных лугах, да и те с каждым днём мельчали прямо на глазах, поутру стелясь плотными туманами.
– Без крыльев летают, без ног бегают, без паруса плывут. Что это? – Енот мечтательно щурился, растянувшись в полный рост на пологой, поросшей мхом крыше землянки-норы. Сквозь кроны цветущих черешен на него падали косые лучи, и тут же от лёгкового дуновения ветерка устраивали сумасшедшие гонки друг за другом. Солнечные зайчики щекотали нос, и енот время от времени лениво от них отмахивался, словно от назойливых мух. Вопрос был обращён к котёнку, что склонившись у ручья, с усидчивостью пчёлки натирал речным песком оловянный супник. Нора всё ещё хранила сырость после весенних половодий, стены распускались пушистым изумрудным мхом, а на комоде поселилась жуткая сизая плесень. Выгнать бы её жаром, да топить печь уж только себе хуже делать, поэтому друзья всё больше времени проводили в лесу: готовили еду на костре, лузгали семечки, играли в вист и чехарду, танцевали жигу и загадывали друг другу загадки.
