Бронштейн попытался сказать какую-то фразу на странном мяукающем языке с большим количеством гласных. Но тут же был остановлен взмахом руки одной из аристократок. А в том, что перед ними представительницы каких-то древних благородных родов, Андрей не сомневался. В обеих чувствовалась порода, и с одного взгляда на них становилось понятно: такие достойны. Подвигов в свою честь, любви до гроба, жизни, отданной за их благосклонность.
— Не надо уродовать великий имперский язык своим жутким произношением, варвар! — заговорила та девушка, которая остановила попытку Бронштейна наладить контакт при помощи изученных слов. Ее красивое лицо непостижимым образом выражало сразу скуку, суровость и непреклонность. Слова, кстати, были незнакомыми, но смысл их до сознания непостижимым образом доходил. Впрочем, с таким фокусом жители Бродов уже сталкивались. — Ты хозяин этого поселения?
— Нет.
Судя по тому, как погасла ее улыбка, это девушку расстроило. А в том, что она поймет ответ, Андрей и не сомневался.
— Я ученый, — продолжал Бронштейн. — А со мной первый из воинов и блюститель закона, и сильнейший маг деревни. Если ты хочешь говорить, то говорить тебе придется со всеми нами. Зачем вы пришли к нам, да еще с оружием в руках?
— Больше вежливости, когда говоришь с леди Мирой, мужлан! — подала голос вторая девушка, и в тоне ее было гораздо больше презрения, чем у первой. — Веди себя так, как и положено вылезшему из грязи дикарю, если не хочешь, чтобы по твоей спине проскакали копыта наших коней!
— Тише, Эола, — слегка обернулась к ней первая. Андрею пришло на ум, что перед ними разыгрывают роли доброго и злого полицейских. — Они, похоже, главные на своей земле и имеют право спрашивать. Пока. Ты хотел знать, зачем мы здесь, старик? Так слушай же! Ваш жалкий, долго лишенный магии мир пал под ударами Империи Второго Солнца, чьи чародеи разбили окружающие его барьеры! Ваши армии уничтожены, правители убиты, великие города обращены в руины, где много лет не будет расти даже трава! А тех, кто еще сражается, противясь посланцам великого, мудрого и милосердного императора, властителя целого миллиарда подданных, ждет участь падали, которую растащат вороны. Я, четвертая дочь альграфа Мирой, приказываю вам покориться и склониться перед нами!
— Ну-ну, — Клюев потемнел лицом. — Приходили уже к нам одни такие… завоеватели. Объявили наши земли покоренными или чего-то вроде того. Показать, где мы их зарыли?
