– Странно, что-то ты совсем не смущаешься, что я тут рядом голая сижу, – хитро прищурилась виконтесса. – И штаны у тебя порваны, и засосы на шее. А как же любовь всей жизни к Сейде?
– Да ну тебя к демону, – беззлобно проворчал Крис. Сейчас он пребывал в слишком благодушном настроении, чтобы реагировать на ее подначки. – Сейде я, конечно, люблю, но беречь для нее девственность как-то, знаешь, не собирался.
Карета остановилась возле его дома. Крис вышел и привычно подал руку подружке, но чем-то расстроенная Гайви, фыркнув, прошла сквозь него и унеслась в сторону поместья тер Когов. Пожав плечами и почесав в затылке, Крис двинулся к своему крыльцу.
Странная какая-то. Неутешительные новости о собственной судьбе нас, значит, не расстраивают. А известие о том, что лучший друг с кем-то там переспал, бесит до фырканья. Нет, никогда ему не понять этих девчонок…
Добравшись до своей комнаты на втором этаже, Крис замер. Дверь оказалась приоткрыта, хотя он точно помнил, что тщательно закрыл ее перед уходом на ключ. Колтон? Матушка Руфь? Они себе никогда бы такого не позволили, даже если бы там начался пожар.
Осторожно открыв противно заскрипевшую дверь, парень замер в изумлении. Всю комнату покрывал толстый слой инея. Пронзительный холод тут же вгрызся в кожу, но Крис не обратил на это внимания. На окне пальцем были выведены корявые буквы. Подойдя поближе, он смог разобрать послание: «Заброшенный храм Эмилиты в Болотном Краю. Там найдешь лекарство».
Вместо подписи на окне красовалась витиеватая буква «А» и голова смеющегося клоуна, выполненная несколькими мастерскими штрихами.
– Если я хоть что-то в чем-то понимаю, то это «А» означает «Арлекин», – откашлявшись, вслух сказал Крис.
За спиной кто-то тихонько захихикал, словно только этих слов и ждал. Крис резко обернулся, но лестница была пуста.
Прибрежная деревушка Коффер – самый северный населенный пункт Риффлина – была погружена в сон. Здесь привыкли ложиться с закатом, и в глухой ночной час на улицах не было ни души. Тишину нарушал лишь мерный стрекот цикад да далекий рев вечного шторма, доносящийся со стороны моря. Ни о каких фонарях в Коффере слыхом не слыхивали, но тот, кто шел сейчас по главной улице, в свете и не нуждался. Чувств у незнакомца имелось гораздо больше, чем пять, и темнота его не пугала. Пожалуй, в этом мире не было вообще ничего и никого, что могло бы испугать этого человека. Кроме, пожалуй, одного существа.
