— Комиссар?
Каслмолд вздрогнул и выпрямился.
— Да, да, — проговорил он, сглотнув слюну.
Уэйд встал, сдернул салфетку, расстелил ее на столе, положил на нее продукты и завязал в узелок.
— Я не хочу развращать ваше общество, — сказал он. — Позвольте мне собрать необходимые сведения о вашей эпохе, а потом я отправлюсь обратно и возьму свои… и возьму это с собой.
Страх отразился на лице старого комиссара.
— Нет! — крикнул Каслмолд. Уэйд подозрительно посмотрел на него. — Я хочу сказать, — залопотал комиссар, — что нет нужды торопиться. В конце концов… — он развел худыми руками, — вы мой гость. Давайте сходим ко мне домой, там мы немного…
Он прокашлялся, затем поднялся и подошел к Уэйду. Его рука легла на плечо профессора, а на лице появилась улыбка гостеприимного шакала.
— Все необходимые сведения вы сможете найти в моей библиотеке.
Уэйд промолчал.
— Но узелка лучше здесь не оставлять. Возьмите его с собой. Каслмолд хихикнул. Уэйд посмотрел на него с еще большим подозрением. Комиссар постарался закончить фразу как можно суше: — Мне неприятно это говорить, но здесь никому нельзя доверять. Неизвестно, что может произойти. — Он посмотрел на узелок. — Бывают совершенно беспринципные люди.
Сказав это, Каслмолд направился к двери, чтобы избежать возражений. Взявшись за ручку, он проговорил:
— Подождите тут, я выпишу бумагу о вашем освобождении.
— Но…
— Не за что, не за что, — сказал Каслмолд и вышел из кабинета.
Профессор Уэйд покачал головой. Потом он извлек из кармана пальто плитку шоколада.
— Лучше спрятать ее подальше, — пробормотал он себе под нос, а то это может плохо для меня кончиться.
Как только они вошли в дом, Каслмолд сказал:
— Дайте-ка ваш узелок, я уберу его в свой стол.
— Это ни к чему, — ответил Уэйд, едва сдерживая смех при виде нетерпеливого выражения лица комиссара. — Это будет слишком большим… искушением.
— Для кого? Для меня? — воскликнул Каслмолд. — Ха! Это смешно. — Он продолжал держаться за узелок. — Знаете что? Мы пойдем в мой кабинет, и я буду охранять ваш узелок, пока вы выписываете сведения из моих книг. Ну как?
Уэйд пошел за комиссаром в кабинет с высоким потолком. Он все еще никак не мог понять. «Продукты». Он произнес это слово про себя. Обыкновенное слово. Но, как и все на свете, слово это может иметь любое значение, какое припишут ему люди.
Он заметил, как Каслмолд поглаживал узелок, а в глазах его сверкали хитрые огоньки. Уэйд подумал, что бы произошло, если б он оставил здесь с… Ему стало смешно оттого, что он не произнес этого слова. Значит, на него уже тоже действует.
