Наверное, многие меня не поймут — мне уже говорили, что так я смог бы обеспечить свою семью на три поколения вперед и даже прослыть филантропом. Но, честно говоря, понимание не самая важная штука на земле. Куда приятнее — самовыражение.
Мне всегда нравилась история сэра Седли — британского драматурга времен Карла П. Однажды, допившись до чертиков, он вышел в голом виде на балкон и, помочившись на собравшуюся толпу зевак, осушил последний бокал за здоровье короля. Английское правосудие всегда отличалось строгостью — Седли заставили уплатить штраф. Зато имя этого сэра навсегда осталось в анналах истории как напоминание о том, что главное для писателя не затеряться в толпе. Даже, если для этого необходимо помочиться ей на голову.
Любители же следовать прописным истинам — и без нас найдутся.
пгт.[1] Киев, начало III тысячелетия н. э.
(Из цикла «Женщина глазами мужчины»)
Втайне женщины мечтают о многоженстве. Им нравятся социальные гарантии. Кофе по-турецки — на завтрак. Шашлык — на обед. И рахат-лукум с утра до вечера. Не существует, по их мнению, места более похожего на рай, чем гарем. Специально обученный евнух ударом палки по пяткам отгонит любого насильника. Массажистка явится прямо в спальню. Портниха тоже.
Можно сутками разгуливать по сералю в прозрачных шальварах, купаться в фонтане и валяться на музейных коврах. Кроме того, весь дом полон подружек, живущих на тех же правах. Солидарность, уют, взаимовыручка! И никаких противных мужчин, кроме того, кто все это обеспечивает. Восточная сказка!
Равенство полов — сплошной обман. Мне немало довелось повидать владельцев богатых офисов, оснастивших себя секретаршами в качестве спецтехники. И только однажды — хорошо отреставрированную мадам лет шестидесяти, конвоирующую на невидимом поводке ручного негра, втрое моложе ее. Экваториальный самец шествовал уверенно, как леопард. Но было видно, что не он владелец счета, определяющего маршрут прогулки.
Матриархат — еще хуже. Власть предполагает ответственность. Пилить за финансовые просчеты придется только себя. Обвинять во всех грехах — тоже. И рано или поздно — подавать в отставку. А это болезненно для уязвимой женской психики. То ли дело — гаремные нравы!
Мысль о том, что именно мы, мужчины, мечтаем содержать вас взаперти, арифметически увеличивая число «узниц» до бесконечности, — глубоко порочна. На самом деле, женщины сами просятся в рабство. С нас довольно и простых развлечений. Поход по девочкам — в сто раз дешевле содержания постоянно действующего притона только для одного клиента. Даму сердца (я хотел сказать, любовницу) можно взять, уволить и снова взять. Многоженство, напротив, предполагает строгую законность на фоне процветающей экономики.
