— Юрий Карлович, — позвал он ротмистра Лошицкого, будьте добры распорядитесь о привале, становимся на отдых. Людей и лошадей покормить, выставить охранение и отдыхать, только, голубчик позаботьтесь, что бы люди, не спали, могут замёрзнуть.
— Всё будет сделано господин полковник.
— Оставьте Юрий Карлович, надобно нам отвыкать от званий.
— Тяжело это Пётр Ильич.
— Что поделаешь, тяжело, но необходимо. Хорошо занимайтесь.
— Слушаюсь.
Лошицкий поскакал вдоль обоза, давая распоряжения о привале. Казакам не надо было повторять по нескольку раз, они тут же начали распрягать коней, кормить их несколько человек, из обозных взялись разжигать костер, готовить горячий ужин. На небольшой полянке разгребли снег, положили по периметру брёвна, и соорудили большой костёр. Опасаться сейчас было нечего, их следы потерялись в тайге. В метель вряд ли кто-то организовывал широкомасштабную облаву, да и сил у красных на такое мероприятие было ещё маловато. Скорее всего, они разошлют небольшие поисковые отряды, но это будет позже. Полковник Гуревич очень надеялся, что к этому времени они основательно обоснуются в старом монашеском ските.
Снег не прекращался до самого утра, да и днём то и дело пускался, но мороз спал, и отряд к вечеру таки добрался до места назначения. Уже на закате они вышли к озеру. Оно лежало немного ниже, и к нему спускался достаточно пологий склон. Само озеро напоминало подкову, двумя своими концами прилегая и высоким скалам, посередине, заключённый между озером и скалами была земля, на которой виднелись старые постройки, наполовину развалившиеся, обнесённые со стороны озера высоким, но покосившимся от времени частоколом. В центре возвышалась церковь, а ближе к скалам виднелось свободное пространство, поросшее молодняком, по всей видимости, там, у бывших обитателей этих мест были огороды. Склон, по которому отряд спускался к озеру, раньше, похоже, был тоже пахотными землями, но со временем тайга начала отвоёвывать его вновь.
— Вот и пришли, Батюшка.
Полковник не сразу понял, что проводник обращается к нему.
— А? Да спасибо, сын мой. А что давно говорят, здесь ни кто не живёт.
— Да давненько, мой дед сказывал, что в его молодости тут ещё жили монахи.
— И что же дед твой про них сказывал? Чем они здесь занимались?
— Землю пахали да богу молились.
— А что озеро по весне сильно из берегов выходит? Я смотрю частокол почти вплотную к воде? Да и этот склон, скорее всего, затапливает?
