- Ты сказала, что была замужем за Херондэйлом, - обратилась Джослин к Тессе таким слабым голосом, будто уже видела слабость своего аргумента, но ничего другого ей не оставалось. - Стивен Херондэйл был моим другом…
- Если бы Стивен Херондэйл встретился со мной, то убил бы меня, - сказала Тесса. - Я не была в безопасности, живя среди таких людей, как ты или он. Я жена и мать воинов, которые воевали, погибали и никогда не опозорили себя, как вы. Я носила снаряжение, орудовала клинками и убивала демонов, и все, чего я хотела, - преодолеть зло, чтобы жить и быть счастливой с теми, кого люблю. Я надеялась, что сделаю этот мир лучше и безопаснее для своих детей. Благодаря Кругу Валентина, родословная Херондэйлов, дети детей моего сына, прервалась. Это произошло из-за вас, вашего Круга и твоего мужа. Стивен Херондэйл умер с ненавистью в сердце и кровью моего народа на своих руках. Я не могла себе представить более ужасного способа, чтобы прервать нашу с Уиллом родословную. Всю оставшуюся жизнь мне придется нести ту рану, которую нанес Круг Валентина, а жить я буду вечно.
Тесса замолчала и взглянула на белое безнадежное лицо Джослин, а потом более мягко сказала:
- Но Стивен Херондэйл сделал свой выбор, а ты, кроме ненависти, сделала свой. Я знаю, что Валентина нельзя было победить без твоей помощи. А твой ребенок никому не сделал ничего плохого.
- Но это не значит, что у нее есть право на нашу помощь, - перебил ее Магнус. Он не хотел отказывать Джослин, но внутри него по-прежнему звучал сердитый голос, говорящий ему, что она враг. - Кроме того, я не благотворительность для Сумеречных охотников и не думаю, что у нее есть деньги, чтобы заплатить за мою помощь. Беглецы редко бывают со средствами.
- Я найду деньги, - сказала Джослин. - Мой случай не относится к благотворительности, и я больше не Сумеречный охотник. Я не хочу больше иметь с ними ничего общего. Я хочу быть другой. Я хочу вырастить свою дочь другой, не привязанной к Конклаву и сбитой кем-нибудь с пути. Я хочу, чтобы она была храбрее меня, сильнее и не позволяла никому решать свою судьбу, кроме нее самой.
- Никто не мог и большего просить для своего ребенка, - сказала Тесса и подошла ближе. - Можно я подержу ее?
На мгновение Джослин замешкалась, крепко прижимая к себе закутанного ребенка. А потом медленным, неохотным, почти отрывистым движением она наклонилась вперед и с огромной заботой вложила ребенка в руки женщины, с которой только познакомилась.
