Спотыкаясь и падая, Брайан отбежала от реки и налетела на Шейда. Этого она ожидала меньше всего. И именно это ей было сейчас необходимо. Хватая ртом воздух, она вцепилась в него.
— Что случилось? — Брайан была напугана настолько, что не услышала в голосе Шейда тревоги. — Ты цела?
— Да, да. Оно напугало меня, но потом убежало. — Она уткнулась лицом в его плечо и старалась восстановить дыхание. — О боже, Шейд!
— Что? — Он схватил ее за локти и отодвинул от себя, чтобы видеть лицо. — Что тебя напугало?
— Кот!
Шейд совсем не удивился. Его тревога тут же превратилась в ярость, Брайан уловила эту перемену еще до того, как он выругался.
— Черт побери! Ты совсем дура? — резко спросил Шейд. — Так орать из-за кошки!
Искренний страх ушел, сконцентрировавшись на своей злости, Брайан вдохнула и выдохнула.
— Это была не домашняя кошка! — прошипела она. Ее все еще трясло, но уже не настолько сильно, чтобы молча позволить назвать себя дурой. — А одна из этих… Ну, я не знаю. — Она подняла руку, чтобы убрать волосы с лица, но рука дрожала, и Брайан ее опустила. — Мне нужно сесть. — Она плюхнулась на траву.
— Рысь? — Шейд сел рядом, приходя в себя.
— Не знаю! Рысь, пума, я их не различаю. Но намного больше обычной кошки, — Брайан прижалась лбом к коленям. Никогда раньше она так сильно не пугалась. — Она просто стояла и смотрела на меня. Я думала, зверюга сейчас перепрыгнет через речку. А зубы… — Брайан вздрогнула и закрыла глаза. — Огромные, — выдавила она, не беспокоясь больше о том, что говорит как умалишенная. — Просто огромные.
— Она уже ушла. — Теперь Шейд злился на себя. Он ведь знал, что Брайан не из тех женщин, которые пугаются каждой тени. Знал, каково это — бояться, и при этом понимать, что ничего нельзя сделать. Выругавшись, он обнял Брайан. — Ты так кричала, что она сейчас уже где-нибудь в пятнадцати километрах отсюда и все еще бежит.
Брайан кивнула, не отрывая лба от коленей.
— Может, она была не такой уж и большой. Просто в зоопарке они все выглядят совсем по-другому. Дай мне минуту, я приду в себя.
— Не спеши.
К своему удивлению, Шейд обнаружил, что ему приятно успокаивать Брайан, хотя ничего подобного он не делал уже много лет. В воздухе чувствовалась прохлада, ночь стояла тихая. Было слышно, как в речушке журчит вода. Неожиданно вспомнилось крыльцо дома Браунов, их семейный портрет на качелях. Сейчас, обнимая Брайан, Шейд чувствовал такое же удовлетворение, что и тогда, в Аризоне.
