Мы возразили, одному идти рискованно. Не исключено, что итальянец до сих пор там. Тогда какой смысл заходить одному, тем более что у Каневари может быть в руках нож.
— Артур, конечно, мог бы зайти один, — замечает Карин, — но он тоже струсил.
— Уж не знаю, струсил или нет. В любом случае было бы разумнее проникнуть в хижину не в одиночку. Я не думаю, что Артур струсил.
— Тогда мы решили войти все вместе, чтобы осмотреть хижину изнутри.
«Ступайте, ступайте. Но только без меня», — предупредил Сильвио.
Почему он не захотел пойти вместе с другими, я не понял. Когда я с остальными направился было к двери, он проговорил:
«Оставайся здесь, Петер. Они это проделают без тебя. Ты им совсем не нужен».
Так я остался вместе с Сильвио. Мы залегли и стали наблюдать, как они, осторожно переползая от одного кустика к другому, приближались к хижине.
«А почему ты не захотел пойти?» — спросил я.
«Не нравится мне все это», — ответил он.
«Что тебе не нравится?»
«Все. Вся затея не нравится. А особенно то, что это доставляет вам такую радость».
«Это же так — забава», — ответил я.
«Может, для вас. А для него? Если он попадется вам в руки, от тюрьмы ему не отмотаться. Это уж точно. Вот тебе и забава».
«Но он ведь украл. Украл наши деньги».
«Да, знаю. Только мне не известно, почему он это сделал. Может, ты знаешь?»
«Нет. В конце концов, это наши деньги».
Сильвио закрыл глаза и перевернулся на спину. Во рту у него была травинка, которую он некоторое время спокойно жевал. Потом бросил словно невзначай:
«Да, ты, конечно, прав».
Но по его голосу я понял, что он со мной не согласен и не расположен больше говорить на эту тему.
«Если кто-то стащит у тебя шестьсот франков, — продолжал я, — разве ты не заявишь в полицию?»
«Если кто-то стащит у моего отца шестьсот франков, а я этого человека знаю, то в полицию заявлять не стану».
«Но почему? Вот это мне не понятно».
«Мне трудно объяснить почему. Наверно, потому, что, мне кажется, у моего отца и так всего много. Но это мои догадки. Точно я тебе объяснить не могу. К тому же эта погоня вызывает во мне отвращение».
«А что здесь не так? Мы же пытаемся настичь преступника, чтобы передать его в руки полиции. Ведь и сама полиция этим занимается».
«Когда этим занимается полиция, — сказал Сильвио, — это совсем другое дело. Хотя я ни за что не хотел бы стать полицейским, тем не менее это их работа, им за это платят деньги. Для вас же это — забава! Вот в чем разница».
Через полчаса все вышли из хижины.
