Я вспомнил, что мой баллончик тоже пуст — но стоять в очереди не хотелось. Да и целкового жалко, а в гостинице мне зарядят за так.
Возле туристов толкалась, делая свою коммерцию, обремененная корзинами пацанва из усадьбы господина Волконогова — продавая редьку, хрен и сладкий горошек, по вкусу мало чем отличающийся от хрена. Я ухватил одного из них за ухо и заглянул в корзину. Вот именно такой стручок я и купил в первый свой день на Марсе — и не исключено, что как раз у этого пацана.
— Свежие овощи, сударь! Только что с грядки! — зачастил юный пройдоха. — Небывалые кондиции! Незабываемый вкус! Посетите усадьбу господина Волконогова — там вы увидите единственный в своем роде… Ой, да больно же, сударь!
— Заставить тебя его съесть, что ли? — задумчиво проговорил я, выбирая взглядом самый налитой и самый многозарядный из ядовито-розовых стручков «небывалой кондиции».
— С моим удовольствием, сударь, но кто будет платить?
— Турбокар водишь? — спросил я, отпуская ухо.
— Газовую тачку, сударь? Конечно!
— Мелочь есть?
— Вам разменять? — он сунул руку в отвисший карман армячка и погремел никелем. — Пять процентов!
— Не надо, — сказал я, доставая ключи. — Дуй на вторую платную стоянку. Синий «ханьян» с белым крестом на капоте, он там один такой. Подгонишь к самым дверям.
— За так, сударь?
— Гривенник тебя устроит?
— Два!
— Ну, два так два.
— Деньги вперед!
— Деньги за работу.
Он ухмыльнулся, выхватил ключи и умчался вместе со своим товаром лишь перед самым шлюзом притормозил, чтобы сделать глубокий вдох. Я не спеша двинулся следом, нащупывая в кармане полтинник и двугривенный сверху. Четыре часа, двенадцать копеек за час — полтинника должно хватить.
Ждать пришлось недолго — минуты три. Коммерсант от Волконогова остановил мой турбокар точнехонько напротив дверей, вытащил ключ, вышел, моментально захлопнул дверцу, забрал из багажника свою корзину и не переводя дыхания проскочил шлюз. От его живописной рвани (даром что синтетика) гнусно разило ацетиленом.
Я уронил монеты в загребущую лапку, и они мигом исчезли в кармане армячка, даже не звякнув.
— Ключи, — сказал я, видя, что он опять протянул мне пустую ладошку.
— Нащелкало семнадцать алтын, — сообщил коммерсант. — С вас еще копеечка.
— Грабитель. — Я пошарил в кармане и добавил гривенник. — Угостись на сдачу своим горохом.
— Спаси вас Бог за угощение, сударь! — он опять ухмыльнулся и вернул мне ключи. — Я продам его тем, кто еще не пробовал!
