Каждой из нас хочется жить с мужем как за каменной стеной. Ужасно, когда ты надеешься на любовь, а оказываешься за колючей проволокой и становишься рабой мужчины, который безраздельно владеет твоей душой и твоим телом. Живя с Борисом, можно запросто возненавидеть всех мужчин.
Я смотрела в окно. Борис садился в свою машину.
— Анюта, дай я тебе ухо обработаю и прими что-нибудь обезболивающее.
Обернувшись, я увидела домработницу и не могла не отметить, что она говорила ровно, спокойно. Даже никак не отреагировала на то, что у меня синяк на пол-лица. Она вела себя настолько естественно, словно каждый день предлагала обезболивающее очередной девушке, жестоко искалеченной Борисом.
— Галина Петровна, он меня избил, — всхлипнула я и посмотрела на нее, ища участия и сострадания.
— Никто тебя не избивал, — невозмутимо ответила женщина.
— Как это не избивал?
— Ты вчера просто много выпила и упала.
Я почувствовала, как на меня накатила волна возмущения.
— Вы что такое говорите?! Я вчера вообще не пила!
— Пить меньше надо. А если пьешь — меру знать. Хозяин рассказал, что ты вчера вытворяла. Кричала пьяная на весь поселок, а затем оступилась и упала. Такая молодая, а меры в выпивке не знаешь.
— Да побойтесь бога! Вы кому верите?! Ваш хозяин — врун и больной человек!
— Не смей так говорить о нем. Я работаю на этого человека и очень хорошо к нему отношусь. Пусть вчерашнее поведение останется на твоей совести. Выпей таблетку.
Женщина протянула мне лекарство и стакан с водой. Головная боль была такой сильной, что я не стала сопротивляться и тут же выпила лекарство. Взявшись за голову, я произнесла с отчаянием:
— Ваш хозяин жестокий, деспотичный и психически больной человек. У него руки в крови. Каждую ночь он ходит в сарай, из которого раздаются непонятные стоны, и возвращается в крови. Он обманул меня, сказав, что там находится раненая собака. Никакой собаки в сарае нет.
Абсолютно не реагируя на мои слова, Галина Петровна принялась обрабатывать мое ухо. Я поморщилась и попросила ее подуть на ранку. Когда ухо было полностью обработано, домработница убрала медикаменты в аптечку и, как и прежде, с невозмутимым спокойствием произнесла:
— Барс ранен. Любимый хозяйский пес.
— Вы же вчера мне говорили, что у хозяина нет никакой собаки.
— А сегодня говорю, что есть. Просто хозяин велел мне никому не рассказывать про Барса.
Посмотрев на домработницу с осуждением, я покачала головой и вытерла лоб ладонью.
