Да, суть дела именно в этом. Линфорд все ещё полон, решимости выяснить, что сталось с его женой. Но даже если он узнает, что жена умерла, Эмили всё равно не сможет выйти за него замуж. Леди Барнсдейл вздохнула. Какой жестокой и несправедливой бывает судьба! Вот два молодых человека, буквально созданных друг для друга, и оба скованы браками, заключёнными не по любви.
— Я получила огромное удовольствие от сегодняшнего вечера, — сказала Эмили, прерывая унылые мысли подруги. — Я наслаждалась каждым днём сезона. Как жаль, что он подходит к концу.
Леди Барнсдейл улыбнулась:
— Я тоже сожалею, дорогая. Давно я так не развлекалась и очень огорчена нашей скорой разлукой. В конце недели я уезжаю.
— Ах да! Я как раз собиралась поговорить об этом, — сказала Эмили, разглаживая едва заметную складку на своём роскошном платье. — Если приглашение ещё в силе, я бы с удовольствием посетила бракосочетание вашей племянницы и погостила у вас перед возвращением в Сомерсет.
Леди Барнсдейл пришла в восторг. Она пригласила Эмили вскоре после их знакомства, но получила уклончивый ответ.
— Ничто не доставило бы мне большего удовольствия. И если вы не собираетесь оставаться в Лондоне до заключительного бала в «Алмаке» на следующей неделе, почему бы нам не отправиться в Суррей вместе? Вам не придётся нанимать экипаж, а путешествовать в компании куда веселее.
— Чудесное предложение! — ответила Эмили с сияющей улыбкой, которая делала её трогательно юной. Трудно было поверить, что это замужняя женщина двадцати с лишком лет. — Да мне и не стоит дожидаться конца сезона. Пора прощаться с Лондоном.
Леди Барнсдейл снова задумалась. Как мало она знает об этой жизнерадостной молодой женщине. Фактически она едва ли сейчас знает об Эмили больше, чем после первой недели знакомства. Чефи часто называет её загадочной. Похоже, он не так уж и не прав.
Однако леди Барнсдейл не представилась возможность начать расследование, как ей того ни хотелось, поскольку дверь ложи распахнулась и до самого начала второго акта к ним все шли и шли юные джентльмены, не видевшие вокруг никого, кроме Эмили, и несколько старых друзей Хенриетты.
Только в последнем антракте леди Барнсдейл сумела сообщить племяннику, о решении Эмили покинуть Лондон в конце недели.
Его красивое лицо лишь на секунду выдало разочарование, затем он улыбнулся:
— Хетти, она составит вам компанию, и, хоть вы лишаете меня её общества, обещаю, что не затаю зла.
Прекрасно понимая с самого начала, что Эмили рано или поздно покинет Лондон, виконт всё-таки впал в уныние. В том же подавленном настроении он после окончания спектакля усадил дам, и сопровождающего их Чефи в свой элегантный городской экипаж, а сам пешком отправился в клуб.
