— Кира, — и мы бежим к ней.
— А где Саша? — спрашиваю я у Карины. Она в задумчивости, и я помогаю ей, показывая на него. — Вон он, видишь? Вон там сидит. Где Саша? — вновь спрашиваю я, и на этот раз Карина сама справляется с ответом, сразу же получая от меня следующий вопрос. — Кто там сидит? — показываю я на Сашу. — Саша, — отвечает Карина, и мы опять бежим к нему.
Еще некоторое время мы продолжаем эту игру, а немного погодя Карина находит лошадь и садится на нее, а мы становимся по трем углам и уже по очереди спрашиваем у нее, куда она сейчас поедет, к кому, как, на чем и так далее, и, получив ответы на вопросы, которые даются ей не так уж просто, отправляем ее к выбранному ею человеку, который ее ловит и отправляет к следующему. Потом то же самое мы проделываем с шариками из сухого бассейна, называя их по цвету, катая, ловя, бросая их друг другу, постоянно озвучивая свои действия и прося Карину делать то же самое. Потом мы догоняем друг друга, убегаем, ловим, держим, все время провоцируя Карину быть главной, самой выбирать, что и как мы будем делать, хоть и в рамках, определенных правилами игры, и помогаем ей быть ведущей. Довольно часто мне приходилось объединяться с ней и помогать, чтобы не дать ей возможности пойти на поводу у кого-то, а самой принимать решения.
Когда занятие закончилось и Карина ушла, Кира с Сашей задали мне вопрос:
— А что будет после такого занятия, она, наверное, спать будет как убитая?
— Вряд ли, скорее наоборот, так как подобное занятие не столько выматывает ребенка, сколько активизирует. И скорее всего эффект после такого занятия будет заключаться в том, что некоторое время Карина будет более активной, инициативной, разговорчивой, но менее удобной и покладистой в общении и взаимодействии с окружающими.
* * *
Проблема аутичного ребенка не в том, что он не знает или не понимает чего-то, не в том, что ему это недоступно интеллектуально, а в том, что ему не включиться. Ему сложно самостоятельно удерживать внимание и не отвлекаться на посторонние мысли, слова, действия. Кроме того, он пугается любой неудачи и отказывается от самой возможности понять. В основе — проблемы внимания и недостаточной мотивации, плохая оценка последствий своего поведения, зависимостей, взаимосвязей и непонимание необходимости знать и понимать что-либо, потому как редко кто заинтересовывает ребенка знаниями. Обычно знания подаются как обязательство — без объяснения причин и следствий доступным ребенку языком. Поэтому и мотивация низкая.
