— Но доктор сказал, сэр…
— К чёрту этого доктора! Если пришла пора уходить, я хочу видеть, куда иду.
— Пожалуйста, — увещевал Биггз, раздвигая шторы и приоткрывая створное окно, — не говорите так, сэр.
— Я привык оценивать всё трезво, Биггз. Эта семейная болезнь унесла моих отца и деда, и мне, я так понимаю, уготована та же дорога.
— Умоляю, сэр…
— Биггз, я хочу кое-что спросить.
— Да, сэр?
— Вы христианин?
— Стараюсь им быть, сэр.
— Вы верите в смерть?
Вопрос изрядно встревожил и смутил слугу.
— Так…все умирают…когда-нибудь…сэр, — сбивчиво, не зная, что ещё сказать, ответил он.
— Но умираем ли мы на самом деле? — настаивал больной.
— Что ж, надеюсь, пока нет, — попытался уклониться слуга. — Доктор говорит…
— Забудьте о докторе, — перебил Макмастерс. — Биггз, вы служите нашей семье с тех пор, как я был мальчишкой, верно?
Глаза слуги наполнились слезами, и его голос дрогнул.
— В ноябре будет пятьдесят шесть лет.
— Сейчас я расскажу вам кое-что, о чём вы не догадывались все эти пятьдесят шесть лет, Биггз. Моего деда похоронили заживо!
— Господи, сэр! Быть этого не может! — в ужасе воскликнул Биггз.
— Это правда, — возразил банкир.
— Почему же…Как же вы узнали, сэр? — хрипло прошептал слуга.
— Мой отец построил фамильный склеп в дальнем конце поместья, так?
— Да, сэр, он и слышать не хотел о могилах после того, как прочёл какое-то стихотворение Эдгара Аллана По, сэр!
— Что за стихотворение, Биггз?
— Я не помню названия, но помню одну строчку, — запинаясь, ответил Биггз.
— И что за строчка?
— Прошу, сэр, — взмолился старик, — давайте поговорим о чём-нибудь более радостном!
— Сначала закончим этот разговор, Хайрам.
* * *
Звук его собственного имени в некоторой мере взбодрил Биггза — банкир называл так старого слугу, только когда хотел поделиться с ним самым сокровенным.
— Хорошо. «…Червь, не тревожь, вползая, сон!..»[1] — вот эта строка, сэр.
Могло показаться, что по телу Макмастерса пробежала лёгкая дрожь.
— Серьёзная причина для строительства склепа, — сказал он после минуты гробового молчания.
— Да, сэр, полагаю, что так.
— Так вот, — с видимым усилием заговорил банкир, — когда останки деда извлекли из земли, чтобы поместить в нишу, гроб открыли, и…
— Умоляю, сэр, — вскричал Биггз, пытаясь остановить банкира жестом трясущейся руки, но тот был неумолим.
— …увидели, что тело лежит на боку, а левое колено подтянуто вверх.
— Он всегда так спал… при жизни, — сдавленным, глухим голосом прошептал Биггз.