— Со вторым убийством дело обстоит еще туманнее, нежели с первым, — вздохнул начальник городского отдела. — Посудите сами, товарищи. Смерть Игоря Киселева не дает нам ни одной прямой зацепки. Если по делу об убийстве Марины Бойко мы можем перекинуть мостик к обнаруженным в ее квартире документам, то убийство Киселева в равной степени может быть и политическим, и заурядно уголовным. Что подводит нас под первый вариант? То, что Киселев обнаружил, якобы, как тонула Марина Бойко. Это раз. Теперь я все больше склоняюсь к мысли о том, что в этой части Киселев лгал, все было иначе. Второе. Его личные связи с погибшей. По уголовной версии наиболее достоверной причиной является ревность одного из многочисленных трубежских рогоносцев, ставших таковыми по милости этого красавчика. Эта версия по-прежнему тщательно исследуется товарищами из уголовного розыска. Параллельно смотрят они и другие возможности, близкие им по роду работы. Но пока оставим это в стороне. Связан ли Игорь Киселев с первым преступлением? Является ли он «их» сообщником, которого убрали по непонятным еще для нас причинам? Или Киселев и есть убийца Бойко, уничтоженный для запутывания следов, по принципу «Мавр сделал свое дело, мавр может уйти…»? А может быть, это именно он приходил в ту ночь к Марине и наказан за то, что струсил, не выполнил задания? Не оказался ли Киселев таким же колеблющимся, как и убитая женщина? Ведь не исключено, что мог оказать свое влияние на поведение Киселева и насильственный характер смерти Бойко… Все могло быть. Что скажете, товарищи? Поделитесь своими соображениями.
Первым взял слово заместитель Корды, С. А. Иванцов, седой высокий человек, опытный работник, невозмутимый, спокойный. Леденев вспомнил, что в этом году заместитель готовится уйти на пенсию, с сорок первого года все воюет и воюет этот смершевец…
Сергей Александрович разобрал все выдвинутые шефом положения, согласился считать оба убийства связанными между собой, предложил ряд мер по установлению канала утечки закрытых материалов из лаборатории. Дельно он выступал. «Есть еще порох в пороховнице, — отметил Леденев про себя, — не оскудели сметливостью старые кадры».
Постепенно дошла очередь и до Володи Кирюшина.
Тот встал, беспомощно завертел головой, глянул на Юрия Алексеевича, словно искал поддержки.
Леденев улыбался.
— Мы… в общем, — проговорил Кирюшин. — Юрий Алексеевич и я… словом… Вместе!
— Нельзя ли пояснее, — недовольно поморщился Корда. — Что значит «вместе»?
