— Чего радуется, курва?
Его компаньон не издал ни звука, лишь старался не смотреть в мою сторону.
Мы прошли через светлую дубовую переднюю, явно сделанную на заказ, и оказались в кабинете, заставленном шведскими стеллажами. Меня восхитил камин — классический модерн, с изразцами и чугунной отделкой в виде лилий.
— Да, Степа, вкус у вас безукоризненный! — похвалила я реставратора. — Неужели этот дом ваш?!
Он показал мне на кресло возле камина, сел по другую сторону и скомандовал своим подручным:
— Завтрак по вкусу нашей гостьи. А мне кофе, тосты и яичницу с беконом.
— Прямо как в заграничных кинофильмах… — засмеялась я, чувствуя, что напряжение постепенно начало спадать.
Конвойный вкатил дубовый столик на колесах и сдернул крахмальную салфетку.
Степа жевал яичницу лениво и равнодушно, точно травку, и между несколькими глотками кофе сказал:
— Это дача Карена. Ты не знала о ней?
— Нет. Наверное, он ездил сюда с другими девушками.
— Мальчики наглупили, — продолжал Степа. — Убийство им не поручали. Я оплакивал его, как родного брата, такой голове государством руководить…
— А не играть в мафиози… — прервала я.
— При чем тут мафиози? Вы не в Америке, моя дорогая… Просто я по-дружески просил его отдать эти запонки, мне светило приглашение в Южную Америку от одного очень серьезного коллекционера… И я давал Карену максимум, по самой высокой таксе…
— А теперь — ни запонок, ни Карена, ни дачи…
— Нет, дача была оформлена на мое имя, и встречную расписку мы изъяли из твоей квартиры, а запонки, надеюсь, ты нам подаришь… Я просчитал, они могут быть только у тебя, и бедный Карен пострадал напрасно…
— Да что в этих запонках замечательного? — искренне вырвалось у меня.
— Мой миллионер собрал редкую коллекцию в память о невинно убиенном государе-императоре и его семье, и с этими запонками я был бы самым желанным гостем и сотрудником…
Терпение Степы казалось безграничным. Я хотела сказать, что запонки у вдовы Карена, но мне вдруг стало за нее страшно.
— У меня уже нет запонок, — сказала я небрежно, — я их продала.
— Кому? — Степа согнулся в кресле, точно для прыжка. — Пойми, я отдам тебе любые драгоценности Карена. Тут дело не в цене, а в раритете. Если я потребую, миллионер сделает меня директором императорского музея… Так кому ты продала запонки?
— Я их не продала, а поменяла.
Я начала медленно рассказывать, как Карен обнаружил их пропажу из секретера и как орал на меня.
— Да, пока ты была на кухне, Марат не успел их взять и от растерянности бросил под книжный шкаф.
