— Как мне вознаградить тебя? — спросила она.
— Так! — воскликнул он, осыпая ее прекрасные губы жаркими поцелуями. Она молчала, не отталкивая его, и только когда юноша, опьяненный, стал еще настойчивее целовать ее, она отстранилась и, улыбаясь, шлепнула его мокрыми пальцами по горячим губам.
Он пришел в себя и только теперь смог заново увидеть ее. Шляпа затерялась в волнах вместе с мячом, черные локоны рассыпались по плечам, с них еще стекала и капала вода, прекрасная грудь с молодыми твердыми мраморными холмиками была обнажена и ослепляюще сверкала в светлой тени от дерева и скалы, к телу и бедрам прилипла мокрая одежда, обозначая великолепные формы. Виттория представилась юноше нимфой, каких изображают на живописных полотнах, или самой Амфитритой, царственной супругой божественного Нептуна{22}, который, ослепленный краткими мгновениями любви, хочет увлечь ее в свой грот. Она наслаждалась игрой солнечных лучей в брызгах водопада, где многочисленные сверкающие радуги колыхались и танцевали, как блики в осколках рассыпавшегося кристалла.
— Смотри, Камилло! — радостно воскликнула она. — Я держу сказку — незримое в моей руке. Я даже могу, как дух природы, протянуть тебе эту сверкающую разными цветами радугу, это смеющееся дитя природы; гляди, и у моих ног в траве тоже играют милые, шаловливые призраки, блуждающие огни, сбежавшие от Аполлона с дружеской строптивостью. А теперь прислушайся: там, в ветвях, лесная птица поет триумфальную песнь, как будто мы уже упали в воду и остались среди рыб.
— Однако, — помедлив, озабоченно произнес Камилло, — нам надо возвращаться к твоей матери и поторопиться домой: ты можешь простудиться и заболеть от купания в холодной воде и от испуга.
— Испуг уже прошел, — ответила она, медленно поднимаясь и пытаясь нащупать платок на груди, но, обнаружив его пропажу, залилась краской стыда.
— Конечно, нам нужно вернуться, — прошептала она и переспросила: — Нам нужно? О, это постоянное «нужно» превыше всего в нашем будничном мире. Действительно, сказка улетает с бабочками, ласточками и соловьями, мы всегда приходим к последнему слову в прекрасной поэме, закрываем книгу и кладем ее в деревянный шкаф. После чудесного пения раздается хриплый голос жалкого слуги, приглашающего компанию к обеденному столу. Неужели всё должно быть так? А не могли бы мы заключить договор с каким-нибудь богом или каким-нибудь высшим духом, чтобы все сложилось по-иному?
Камилло удивленно посмотрел на девушку и увлек ее за собой вверх по высокой и крутой горе. Встревоженные Фламинио с матерью уже спешили им навстречу. Краткий сбивчивый рассказ Камилло о перенесенной опасности напутал обоих. Фламинио побледнел, и силы внезапно оставили его, так что ему пришлось прислониться к дереву. Мать неустанно благодарила Камилло, восхищаясь его смелостью и самообладанием.
