— Итак. Ты прежде покидал Бетис-0,5?
— Нет.
— И не надо, честно говорю. Ну, это мы еще проверим… А мечтал об этом?
— Нет.
— Молодец! Опять же надо проверять… Ну, а теперь? Приспичило?
— Да.
— Ишь ты, говорливый… Сам, выходит, захотел?
— Нет, что вы! — испугался Крамугас.
— Я же сказал: отвечай только «да» или «нет»! Значит, посылают? — Да.
— Выясним… Надолго?
— Да. Я по распределенью, на Цирцею-28.
— Опять лишнее болтаешь! Это тебе в плюс не зачитается — совсем наоборот!.. И на сколько же конкретно? Переходи на человеческую речь.
— Ну, я не знаю…
— Как же это? — злобно осведомился голос. — Все — знают, а вы — не знаете… Какой вы подозрительный субъект! То есть — ты, конечно.
— Почему? — обиженно скривился Крамугас.
— Да потому что вы — само собой, в кавычках вы! — это когда есть уваженье или там зависимость какая. Словом, интерес. А тут — за что же уважать? Ошибка вышла, извиняюсь. Нет покуда интереса.
— Да уж ладно… — Крамугас растерянно развел руками. — Я и не настаиваю очень, вам виднее… Ну, а почему вдруг подозрительный?
— Так, милый мой, естественно! Обычно, улетая, пишут точно, на какой срок нужна Виза.
— Я не знаю…
— То-то и оно! Ты должен указать, к примеру: через две недели возвращусь.
— Нет, это слишком скоро.
— Через месяц! Через год!
— Не знаю…
— Может быть, в гробу? Вернешься с миром, чтоб твои останки схоронили здесь?!
— Да мне и в голову не приходило!..
— Что ж, выходит, никогда? Я так и запишу конкретно: никогда?!
— Пишите, — согласился Крамугас. — Мне все равно.
— А мне вот — нет! — сварливо отозвался голос. — У нас порядок любят. Для отчету. Ладно, никогда — так никогда. Разумно. Тоже срок. Его и впишем. А теперь поговорим о багаже. Учти, существуют по закону ценности, которые из славного отечества запрещено, ну хоть ты тресни, вывозить!
— Ой, что вы! — замахал руками Крамугас.
— А это мы сейчас посмотрим. Опять же, отвечай только «да» или «нет». Трюфанчики везешь?
Крамугас понятия не имел, что это такое, но на всякий случай ответил:
— Нет.
— Гляди-ка!.. — удивился голос. — Ну, а барабарики — везешь?
— Нет.
— Надо же!.. А симпампульные гульфетки?
— Нет.
— Очень странно, очень, — усомнился голос. — Этого добра обычно так и норовят побольше прихватить. Хотя… все может быть… Но уж толковые-то книжки?!.
— Да, — сознался Крамугас, — везу.
— Ага! Ну вот, — с немалым удовлетвореньем хмыкнул голос, — я так и знал! Их тоже нельзя вывозить. Так что не взыщи, любезный, весь твой багаж мы конфискуем. Лететь придется налегке. Багаж оставь там, где стоишь.
