— Может и будет. – пожал плечами Клони. – Император далеко, а наш наниматель с бароном Жилло не в самых лучших отношениях.
Караван снова двинулся вперед. Холм, на который указывал Ретон, все ближе и ближе. Вот голова каравана уже на вершине холма. Меня охватывает какая‑то дрожь, почти незаметная снаружи, но ощутимая внутри. Сейчас начнется бой… Стрелы, стук копейных наконечников о щиты, лязг мечей… Вот и я на холме. Глянул вниз – никакой вражеской армии, никто не несется на нас в атаку, даже никто не целится из арбалетов! Только та же дорога, а вдали, шагах в трехстах, такой же домик, как и тот, который я видел когда мы пересекли границу Крази. От сердца отлегло. Даже мой шаг стал гораздо бодрее, чем раньше. Хвала Дарену, на этот раз бой откладывается. Наверно…
Несмотря на видимое отсутствие опасности, рота шла в полной готовности. Мы остановились в паре десятков шагов от границы. Еще когда наш караван только поднялся на холм, на дороге появились пятеро. На троих поблескивали в лучах клонящегося к закату солнца кольчуги, а еще двое были одеты практически так же, как и наемники нашей роты.
— Не дрейфь, ребята! – голос Ламила звучит даже весело и, что самое удивительное – ни одного ругательства! – Вон флаг видите?
Над домом, куда указывает десятник, действительно развевается флаг. Формой и размером – точно как наш, но полотнище зеленого света и изображен на нем сжатый кулак.
— …это «Железные кулаки». – продолжал пояснять Ламил. – Мы их пару лет назад сильно выручили, так что от них неприятности вряд ли будут.
— А от дружинников барона? – спросил я.
— Их там всего десяток. Тоже в драку не сунутся.
Все произошло точно как и предсказал Ламил. Караван прошел на земли Жилло практически без остановки – стояли ровно столько времени, сколько требовалось, чтобы заплатить пошлину. Но никто не расслаблялся. Дальше шли все в том же порядке и все так же внимательно смотря по сторонам. Пусть через границу мы прошли легко, но не следует забывать – и Ламил не давал нам забыть! – что хозяин этих земель совсем не питает к нашему нанимателю теплых чувств.
На ночевку мы остановились позже обычного. Караван использовал каждое мгновение, чтобы пройти как можно дальше. Никому не хотелось здесь задерживаться дольше, чем необходимо. Но, смена дня и ночи – неумолима. А продолжать движение ночью, несмотря на спешку, не хотелось никому. Особенно нам – кто шел всю дорогу своими ногами. Поэтому, когда прозвучала команда остановиться и разбить лагерь, все, по крайней мере – в зоне моей видимости, вздохнули с облегчением. Правда, это облегчение оказалось преждевременным.
