— Он за трубу ушел! За трубой он… Там ищи!
Делать нечего — пополз Ванечка дальше. Все коленки занозил о рассохшиеся под солнцем тесины. Заглянул за трубу… Вот он, задавака несчастный! Сидит, лапки подобрал, будто у себя дома. Что ты будешь с ним делать? Опустились руки у Ванечки:
— Как же нам теперь быть, Серафимка.
А кот молчит, прямо в глаза уставился, не моргнет. Те, что внизу, опять за свое:
— Давай его! Давай!..
Вскочил Ванечка на ноги, кричит:
— Нету его! Нету! Ушел! — и кувырком с крыши. Доски под ним трещат, ходуном ходят…
— Ой! Горе мое! Провалит… провалит крышу, шалопай! — причитает Кикимора.
— Ушел кот! — Ванечка спрыгнул на крыльцо. — Дурак он, что ли, чтобы сидеть и ждать, пока его сцапают? Исчез. Сгинул.
— Вреш-шь, — шипит Злючка-Гадючка.
— Не веришь — сама проверь.
— Я т-тебя!..
— Уйди! — оттерла плечом Злючку-Гадючку Кикимора. — Я сама с ним потолкую. По-свойски. По-душевному, — и опять хвать за уши, да еще между пальцами закрутила. Специально, наверное, такие смастерили, чтобы сподручней было над ним издеваться.
— Нету кота?
— Нету.
— Ушел?
— Ушел.
— И ты думаешь, что ты очень хитрый? Да?
— Ничего я не думаю.
— А я все знаю! Нарочно упустил кота? Так?
— Упустил! Упустил! Упустил!
Эти крикуны скоро выведут его из терпения.
— Хорошо же, миленький! — погрозила Кикимора пальцем, и нос ее опять стал вытягиваться…
— Что вы? Что вы, Никодима Кикиморовна! Да вы себе не представляете даже, что это за кот! Не кот, а одно наказание. И мама всегда так говорит. Это же шпион. Это же прямо невидимка! Захочет — и нет ею. Ищи не ищи — все равно не найдешь! Захочет — вот он, тут как тут. А вообще он толковый кот. Справедливый кот, это я точно знаю.
Давно Ванечка не произносил таких вдохновенных монологов. Разве что когда упрашивал маму привезти ему медвежонка. Говорит мальчишка — и с каждым словом ему веселее делается. Вот чудеса! Такие заколдованные, а самого обыкновенного кота испугались. Что-то тут кроется.
— Ладно! — сказал он покровительственно. — Из-за чего истерика? Подумаешь, кот! Съест он вас, что ли?
Пискнули по-мышиному Капризицы, Упрямцы уши прижали. Цыкнула на них Кикимора и улыбнулась Ванечке:
— Конечно, конечно! Ничего особенною. Самый заурядный кот. Ты на них не обращай внимания. Это у них от нервов. Плохо стало с нервами. Болезнь века — ничего не поделаешь. А что касается меня лично, смерть не люблю кошек. Ну прямо душа не выносит! Вечно с них шерсть лезет. И орут… Отвратительно орут. Я еще ни у кого не слыхала таких мерзких голосов. Просто мороз по коже… А этот… ваш, он тоже орет? И постоянно линяет, да?
