– А теперь покажите мамашу, – говорит Соколов.
И вот — Бегония, супруга Браслета, мать Былинника и Бедуина. Она еще очень молода – рождения 1939 года.
В ней читаются те же признаки породы, что и в Браслете. Те же характерные красивые движения, тот же высокий парадный ход, как на шагу, так и на более быстрых аллюрах; так же на ее коже видна каждая жилка. Она заметно округлилась – снова с жеребенком, – это несколько портит ее, но таков уж удел родоначальницы племени – всегда ходить тяжелой.
Пожалуй, в ней еще больше жизни, чем в Браслете, хотя она сегодня и выглядит более спокойной (причина – жеребенок).
Соколов припоминает:
– Когда ее привели к нам на ипподром в Свердловске, я сел на нее хотел проехать, а она – все боком, боком… Так всю дорожку и ехал поперек дорожки!
В сущности, они все такие. Только сел на них – и началось... Точно вода в электрическом чайнике: только включил, и вода сразу вскипела, забурлила, вот-вот выплеснется через края… Таков и Браслет. Он отлично скачет, хорошо ходит рысью, но на рысь его поставить трудно, почти невозможно: кипяток!
С Бегонии мысли обоих снова вернулись к основному вопросу – к маткам. Караваев принялся рассказывать о своей недавней поездке в Москву. В августе 1947 года на ипподроме в Москве состоялась большая выводка молодняка. Выводка была обставлена очень торжественно: фанфары, жокеи в ярких костюмах, громадное стечение народа. Караваев как раз тогда заканчивал свой объезд заводов. В ложе были маршалы Буденный, Малиновский, Василевский; потом появился Конев и вскоре — Ворошилов. Когда начался розыгрыш дерби, Караваев сидел очень близко от Василевского и Буденного и слышал их разговор.
– Вот эта выиграет, – говорил Василевский.
– А по-моему, вот та… – мягко возражал Буденный. И все было по Буденному.
Караваев внимательно следил за ходом розыгрыша и брал на заметку лошадей, которые могли бы пригодиться 118-му заводу. Особенно понравилась ему одна кобыла – Сессия.
Потом он подсел к Буденному и, когда коней стали проводить мимо трибун, говорил ему:
– Товарищ маршал, вот эти две вороные кобылы нам подходят…
– Эти кобылы подойдут, – соглашался маршал. – Лошади вашего завода.
Он очень хорошо был осведомлен о ходе дела в 118-м заводе – как идет восстановление русской верховой породы – и высказывал свои соображения о значении этой лошади для народного хозяйства и для обороны.
На другой день было совещание у Буденного, Семен Михайлович очень живо интересовался, что еще нужно уральцам. Он вникал в каждую мелочь, В результате Сессия осталась за 118-м заводом. Караваев был весьма доволен этим.
