Видя, что он готов расплакаться от огорчения, она сменила тон:
– Сынок, уж так и быть, если ты будешь хорошо учиться, особенно по арипметике, я тебе буду давать каждый день по три куска сахару. А без этого тебе не видать сладкого! Я теперь уже умею прятать! Денег тем более ни копейки не получишь. Ну, скажи, сынок, согласен?
Солтан сдался. Как-никак три куска лучше, чем ничего. Вот и договорились. Садись, сынок, делай уроки на завтра, – сказала мать, очень довольная соглашением.
… Абдул еще не дошел до своего плетня, как услышал не то плач, не то ругань, доносящиеся из его двора. «Опять, наверное, баран!» – подумал он, убыстряя шаги.
Он вбежал во двор. Женщина, пришедшая к ним в гости с дальнего конца аула, подбирала свои глубокие резиновые галоши, выговаривая «этому дому» за то, что здесь держат такого сумасшедшего барана. Марзий стояла молча, схватив за рога огромного черного барана, вырывавшегося, чтобы опять кинуться на чужого человека. А пес по кличке Медный казан лежал в сторонке, делая вид, что все это его не касается и что он здесь ни при чем.
Женщина, чертыхаясь, ушла, даже не сказав, зачем приходила. Конечно, стыдно, что гостью обидели, но и сама она виновата: весь аул Аламат знает о нраве этого барана, а эта женщина разве не знала? Безо всякого зашла во двор… А, баран, завидев постороннего человека, встал, отступил, чтобы разогнаться, затем взял старт и пошел на женщину, опрокинул ее, да так, что у нее слетели с ног галоши.
Как только ушла женщина, Марзий отпустила «проклятого» барана (весь Аламат прозвал его так), пнула его ногой. И дала клятву мужу, что по ее воле этому «проклятому» барану остается жить до пятницы. Но пусть ее покарает аллах, если она дотронется до мяса барана, который оскверняет себя тем, что питается вместе с собакой и ишаком. А что касается вон того петуха, который считает себя лучшим другом «проклятого» барана, то его мясо она отдаст глупому Медному казану. А то он вечно делит свою трапезу и с бараном, и с петухом, и даже с ишаком -с блюдолизом, потому что тот ленится щипать траву.
– Конечно, Медный казан будет рад, если ты скормишь ему такого жирного петуха, дочь Урусовых! – сказал Абдул, улыбаясь, и покачал коновязь у навеса: не подгнил ли столбик?
Марзий, наверно, этого и ждала…
– Это только в твоем дворе могут есть из собачьей миски баран, ишак и петух, сын Лепшоковых. Надо бы к ним добавить еще и вон того ленивого кота-бездельника. Это только у тебя могут водиться бараны, заменяющие собак! Из-за твоего «проклятого» барана перестали ходить в мой дом соседи! Ты из одного упрямства держишь этого барана!
