Вершина знаний, мысли цвет,
таким был университет.
А нынче, волею судеб,
он превращается в вертеп.
Гуляют, бражничают, жрут,
книг сроду в руки не берут,
для шалопая-школяра
ученье — вроде бы игра.
В былые дни такой пострел
всю жизнь над книжками потел,
и обучался он — учти
до девяноста лет почти.
Ну, а теперь — за десять лет
кончают университет,
и в жизнь выходят потому,
не научившись ничему!
При этом наглости у них
хватает поучать других.
Нет! Прочь гоните от дверей
таких слепых поводырей.
Неоперившихся птенцов
пускают наставлять юнцов!
Барашек, мантию надев,
решил, что он — ученый лев!
Смотри: сидят, упившись в дым,
Григорий и Иероним
и, сотрясая небеса,
друг друга рвут за волоса.
Ужель блаженный Августин
[31]погряз в гнуснейшей из трясин?
Неужто мудрость всех веков
свелась к распутству кабаков?!
Мария с Марфой, это вы ль?
[32]Что с вами, Лия и Рахиль?
[33]Как смеет гнилозубый хлюст
касаться чистых ваших уст?!
О, добродетельный Катон!
[34]Ты — даже ты! — попал в притон
и предназначен тешить слух
пропойц, картежников и шлюх.
То гордый дух былых времен
распят, осмеян, искажен.
Здесь бредни мудростью слывут,
а мудрость глупостью зовут!
С каких же, объясните, пор
ученье — блажь, прилежность — вздор?
Но если названное — тлен,
что вы предложите взамен?!
Эх, молодые господа,
побойтесь Страшного суда!
Прощенья станете просить
да кто захочет вас простить?!
