— Они придут сюда, за ним! — закричал он. — Они оставили на нем свою метку, и они придут за ним. Вам не следует здесь оставаться. Этот дом отмечен печатью уничтожения!
Доктор схватил шляпу и сумку и кинулся к двери; я беспомощно наблюдал. Побелевшими, трясущимися пальцами он отодвинул задвижку; на мгновение его сухопарая фигура четким силуэтом обрисовалась на фоне клубящейся белой мглы.
— Помните: я вас предупредил! — крикнул он и исчез в тумане.
Говард сел на диване и протер глаза.
— Что за злая шутка! — буркнул он. — Нарочно меня усыпить! Кабы я знал, что в стакане с водой…
— Ты как себя чувствуешь? — осведомился я, яростно встряхивая его за плечи. — Идти можешь?
— Сперва меня накачивают снотворным, а потом требуют, чтобы я куда-то шел! Фрэнк, ты неразумен, как всякий художник. Ну, что еще стряслось?
Я указал на безмолвное тело, распростертое на столе.
— Даже в Маллиганском лесу безопаснее, — заверил я. — Теперь он принадлежит им.
Говард вскочил с дивана и ухватил меня за руку.
— Что ты такое говоришь? — вскричал он. — Откуда ты знаешь?
— Доктор видел его мозг, — объяснил я. — А еще видел что-то такое, что не стал… не смог описать. Но он сказал мне, что они придут за ним, и я ему верю.
— Нужно немедленно уходить! — закричал Говард. — Этот твой доктор прав. Мы в смертельной опасности. Даже Маллиганский лес… но в лес нам возвращаться незачем. Есть ведь твой катер!
— Конечно, есть же катер! — эхом подхватил я. Передо мною забрезжила смутная надежда.
— Туман, конечно, смертельно опасен, — мрачно промолвил Говард. — Но даже смерть на море всяко лучше этого ужаса.
От дома до пристани было рукой подать; не прошло и минуты, как Говард уже устроился на корме, а я лихорадочно заводил мотор. По-прежнему завывали туманные сирены, но ни один огонь в гавани не горел. В каких-нибудь двух футах от наших лиц смыкалась непроглядная пелена. В темноте смутно маячили белые миражи тумана, а дальше, за ними, простиралась ночь — бескрайняя, беспросветная, напоенная ужасом.
— Мне чудится, что там — смерть, — нарушил молчание Говард.
— Скорее уж здесь, — возразил я, возясь с мотором. — Думается мне, в скалы я не врежусь. Ветра почти нет, а гавань я знаю.
— Да и по сиренам можно сориентироваться, — пробормотал Говард. — Наверное, стоит взять курс на открытое море.
Я согласно кивнул.
— Шторма катер не выдержит, — подтвердил я, — но задерживаться в гавани я не намерен. Если удастся выйти в море, нас, возможно, подберет какой-нибудь корабль. Оставаться здесь, где они могут до нас добраться, — чистой воды безумие.
