И вот, парни, я наедине с Девчонкой, в своей полутемной конторе в практически безлюдном доме. Ситуация, которую миллионы американцев мужского пола наверняка не раз рисовали себе в голове с теми или иными сочными подробностями. И что же я чувствую? Жуткий испуг.
Я знаю, что секс может быть пугающим. Этакий холодок в животе и буханье сердца, когда вы остаетесь наедине с девушкой и чувствуете, что пора бы ее и потрогать. Но если в тот раз и присутствовал секс, то на него накладывалось и что-то другое.
По крайней мере, о сексе я тогда не думал.
Помню, что резко отпрянул, а рука у меня так дернулась, что фотографии, которые я смотрел, разлетелись по полу.
И вроде голова слегка закружилась, будто из меня что-то вытянули. Только самую малость.
Вот и все. Потом она открыла рот, и на некоторое время все вошло в норму.
— Гляжу, вы фотограф, мистер, — говорит она. — Не нужна ли вам, часом, модель?
Голосок у нее был не сильно культурный.
— Сомневаюсь, — отвечаю я, подбирая снимки. Понимаете, с ходу она меня не особо-то вдохновила. Коммерческие перспективы, которые сулили ее голодные глазки, засечь я еще не успел. — А раньше-то вы чем занимались?
В общем, выдает она мне какую-то довольно туманную историю, я начинаю проверять ее знание посреднических агентств, студий, расценок и всего такого прочего и довольно скоро ей говорю:
— Послушай-ка, да ты ведь в жизни не позировала фотографу. Ты просто замерзла и зашла погреться.
Ну, она соглашается, что это более-менее так.
На протяжении всего нашего разговора у меня было чувство, что она как бы нащупывает дорогу, словно человек в незнакомом месте. Не то чтобы она была не уверена в себе или во мне — скорее, во всей ситуации в целом.
— И ты думаешь, кто угодно может позировать? — спрашиваю я жалостливо.
— А то! — говорит она.
— Послушай, — говорю, — фотограф может отправить в корзину дюжину негативов, чтоб вышло более-менее человеческое изображение обычной женщины. И сколько же, по-твоему, придется выбросить, чтоб получить действительно живую, эффектную фотку?
— По-моему, я справлюсь, — говорит она.
В общем, надо было мне сразу дать ей хорошего пинка. Может, меня восхитила невозмутимость, с которой она продолжала упорно стоять на своем. Может, тронул ее полуголодный вид. Но более вероятно, я просто испытывал злорадство от возможности дать ей прочувствовать то же самое, что чувствовал я, когда мне швыряли назад мои фотки. Решил, что называется, в очередной раз найти виноватого.
