Глаза политика заблестели при упоминании дополнительных доходов, которые потекут в государственную казну.
— И насколько безопасна ваша технология?
—, заметьте, это ведь не ядерные отходы. Перед вами — прототип, и вот уже несколько недель он работает совершенно безукоризненно. Господин премьер-министр, я предлагаю вам беспроигрышный вариант! Я строю и обслуживаю заводы, отвечаю за их безопасность, а правительство дает мне зеленый свет и получает огромные доходы.
— Сколько же получите с этого вы?
— Как-нибудь сведу концы с концами! — Старк разразился радостным смехом, подвывая, как гиена. — Мне нужно лишь ваше одобрение и содействие министра ресурсов при выборе площадок и прокладке трубопроводов. С этим, как я понимаю, проблем не будет, верно, министр Джонсон?
Тот посмотрел на него одновременно измученно и подобострастно:
— Полагаю, нашему взаимовыгодному союзу мало что может помешать.
— Что ж, пришлите проекты ваших предложений, мои советники их рассмотрят, — сказал Брюн. — Кстати, где тут ваше замечательное шампанское?
Группа политиков направилась к тенту, чтобы продолжить фуршет. Старк тем временем незаметно отозвал министра ресурсов в сторонку.
— Полагаю, вам уже доставили «БМВ»? — спросил он, улыбаясь, как акула.
— Благодарю вас за щедрый подарок, жена просто в экстазе. Однако впредь прошу вас делать причитающиеся мне… м-мм, вознаграждения менее заметными.
— Не беспокойтесь, деньги на офшорный счет я тоже перевел.
Джонсон пропустил это замечание мимо ушей:
— Что вы там рассказывали про новые заводы вдоль всего побережья? Мы оба прекрасно знаем, что строение грунта в этом регионе, мягко говоря, не подходит для хранения таких огромных объемов отходов. Ваш так называемый водоносный горизонт будет заполнен буквально в ближайшие месяцы.
— Этот завод проработает столько, сколько нужно, — назидательно заметил Старк. — Мы смогли решить проблему вместимости. И до тех пор, пока нас курирует та самая группа геологов из вашего Министерства ресурсов, сложностей не предвидится. За сходную плату главный геолог охотно пересмотрел свои прогнозы относительно вместимости пласта.
Старк снова усмехнулся.
Узнав о том, что в его собственном министерстве процветает коррупция, а он с этого ничего не имеет, Джонсон скривился. Он так и не мог вспомнить, в какой момент понял, что Старк окончательно прибрал его к рукам. Встретились они на хоккейном матче, когда Джонсон избирался в парламент на первый срок. В то время Старк показался ему богатым меценатом прогрессивных взглядов, пекущимся о нуждах страны. С ростом карьеры Джонсона увеличивались и взносы на его поддержку, пока однажды окончательно не стерлась черта между пожертвованием и мздой. За взносами последовали перелеты на частных самолетах, бесплатный отдых и наконец откровенные взятки звонкой монетой. Джонсон был полон амбиций, имел жену и четверых детей, которых приходилось содержать на скромную зарплату госслужащего, поэтому брал деньги Старка не раздумывая и убеждал себя в том, что лоббирование интересов магната не идет в ущерб интересам страны. Однако, став министром природных ресурсов, Джонсон увидел настоящее лицо Старка: публичный образ борца с загрязнением окружающей среды скрывал мегаломана, одержимого страстью к деньгам. На каждую ветряную электростанцию, открытую им с большой шумихой, приходилось полдюжины угольных шахт, право собственности на которые он старался не афишировать. На плечи министра легли заботы о поддержке липовых заявок на открытие рудников, поддельные экологические экспертизы, выдача регулярных правительственных субсидий на содержание и развитие предприятий Старка. И тогда взятки потекли рекой. Джонсон прикупил прекрасный дом в престижном районе Оттавы, в Роклиф-парк, и накопил на счетах достаточно денег, чтобы дать своим детям отличное образование. И все же он никогда не думал, что настолько увязнет в делах Старка. Теперь министр чувствовал — обратной дороги для него нет.
