Андрей Ефимович в течение своей летной службы вынужден был решительно ломать свои привычки и склонности ради главной цели — остаться в авиации.
Он был переведен сюда из другой бригады. За чрезмерное лихачество не раз подвергался там взысканиям. Нарушая летные задания и дисциплину, доходил порой до воздушного хулиганства. На вопрос, что же он делал, Андрей отвечал, пожимая плечами: «Да по деревне кур гонял самолетом». Над ним нависла угроза исключения из рядов военной авиации. Он дал клятвенное обещание не нарушать дисциплины ни в воздухе, ни на земле. Серов узнал также, что Андрей рос среди беспризорников. Позднее, в детском доме, увлекся авиамоделизмом, вступил в пионеры.
Слово, данное командованию, Сидоров сдержал.
На земле Серов нередко оспаривал некоторые взгляды и поступки Сидорова, но в общем видел, что это смелый и честный молодой человек, а что касается летного дела — он оказался прекрасным авиатором, и с ним можно было многого достичь, как и с Власовым. И Серов стал усиленно заниматься и тренироваться со своим звеном, стремясь во что бы то ни стало завоевать первые места в эскадрилье. Сидоров и Власов поняли характер и намерения Серова, увидели его в полетах и полностью доверили ему свои судьбы. Сидоров говорил Анатолию:
— Тут, дома, на земле я с вами готов и поспорить кое о чем. Конечно, не в служебное время, Анатолий Константинович. Но в воздухе, в полете, в бою, если приведется, я пойду за вами куда угодно и выполню любой ваш приказ. Верю в вас как в летчика и командира безусловно и абсолютно.
Власову не нужно было уверять Анатолия в своей преданности. Тот видел эту верность и беззаветную отвагу в его голубых глазах. Эти два летчика вполне оправдывали надежды молодого командира. Звено вышло вперед по боевой подготовке, дисциплине, политическим и тактическим занятиям.
В конце 1933 года Серов был принят в партию. Он мало сказал о себе, но за него говорили его биография сталевара и потомка уральских рудокопов, характеристики, высказывания командования и политических работников авиабригады. Немалую роль сыграли в оценке его как советского летчика свидетельства командования, что ни в летной школе, ни в Гатчине, ни в сложной обстановке Дальнего Востока Серов не имел ни одной аварии, ни одного «происшествия» в летной практике по своей вине.
Серов поделился со звеном своей радостью. Его сердечно поздравили. Он сказал:
— Вы сами знаете, только я хочу еще раз напомнить, ребятушки: звено должно стать первым. Можем мы летать и стрелять лучше других?
