— Девочки, успокойтесь, — голос из самой дальней кабинки показался Ксении знакомым. Она прислушалась: так и есть, это была соседка Даши по ее комнате. — Вы мне лучше другое скажите. Мне показалось, или я вчера в натуре видела Ваньку Михельсона у нас на этаже? Я увидела и просто офигела. Но потом посчитала, что это не он.
— Точно, я же забыла! Я тоже его видела. Понятно теперь, почему он какой-то весь похорошевший. Даже, видать, помылся и причесался. Он же к Маринке из дальней комнаты ходит! — Надя настолько увлеклась сопоставлением фактов, что даже выключила душ и приоткрыла дверцу кабинки, наблюдая за тем, как возится со своими вещами Ксения.
Но Ксения уже заняла ту кабинку, где раньше была Даша. Даша же сидела на табуретке у окна и большим полотенцем вытирала и сушила волосы. Обычно всем такие разговоры были по душе, кроме Ксении. Но на этот раз и ей стало любопытно, что делает самый странный человек на курсе Ваня Михельсон не только на женском этаже, но и в общежитии вообще. Сам он был местный и жил где-то недалеко от Московских ворот, постоянно опаздывая в институт из-за того, что троллейбусы встали где-нибудь в пробке. Несуразность Михельсона вкупе с его недюжинными интеллектуальными способностями привлекала внимание.
— Это какая Маринка? — с интонацией мисс Марпл спросила Даша.
— Из дальней комнаты, сказала же только что! Чем слушаешь?
— Это которая вся в пирсингах? — не скрывая удивления, продолжала расспрашивать Даша. — Такая вся разукрашенная? Она что ли?
Надя пробурчала какую-то несуразность, которая заменяла положительный ответ. Шумела вода, щелкнула крышка бутылки с шампунем. Ксения тоже стояла под душем, потирая мочалкой спину. Вода шла нестабильно, очень горячая сменялось холодной, дальше снова горячей, и так все повторялось. Подняв глаза, чтобы посмотреть, что происходит с душем, Ксения заметила, что пятно стало намного больше, чем было, и занимает почти весь потолок. По ее телу пробежал холод, и вода сразу показалась намного холоднее, чем была на самом деле. Душ уже не ласкал спину и лицо, а хлестал, больно, обжигающе больно. Ксения съежилась, зажмурила глаза и наощупь повернула кран с горячей водой. Стало теплее, совсем тепло.
«Спокойно, Ксюша, ты ничего не видишь. Ничего не происходит. Ты просто стоишь под душем и ничего не видишь, потому что ничего не происходит. Поверь, бояться нечего. Если бы происходило что-то плохое, то девочки тоже бы заметили это. А так они моются, и их ничего не волнует. Ничего, Ксюша, совсем ничего. Все спокойно. Будь хорошей девочкой, тебе ничего не угрожает. Расслабься. Чувствуешь, как приятно под горячим душем? Расслабься. Все в порядке».
