Я пыталась объяснить внуку… там правило задали очень простое… и я… не смогла, не смогла, совсем, я пыталась, я читала, и не могла вспомнить, как правильно! Как же так? Я же столько лет. У меня же даже… ну совсем тупенькие дети всё понимали. Я же в школе столько лет… А тут Петеньке, нашему умнице, не смогла ничего объяснить. Я… учитель со стажем!
Олег подходит к ней и обнимает. Она плачет.
(Сквозь слезы, сбиваясь.) Ира пришла и легко всё объяснила… а я… а я стояла и… Нельзя так, Олег… Что же это такое? Я же совсем недавно… Данечке же всё могла объяснить! Кому угодно могла! Почему такая жизнь? Я этого не хотела.
Олег(шёпотом). Успокойся, ну… успокойся, ну что же ты… не надо так… Это давно было. Время идёт. Всё меняется. Сыну могла объяснить, а внуку не смогла. Нормальное дело.
Олег прижимает Оксану ещё крепче, она затихает, и так, обнявшись, они стоят какое-то время. Оксана успокаивается, Олег отпускает её, она закуривает.
Оксана. Прости, я ещё одну и брошу… я в сторону буду, чтоб на тебя не попало. (Через длинную паузу, задумчиво.) А ведь ты меня и не любишь… (Ещё затягивается, выбрасывает сигарету.) Смотри, во дворе качели поставили, я не видела. Вчера их точно не было. Тут всегда детей выводят гулять. Я смотрю. Но вот качелей не было. Наверное, с утра установили. А детей стали так хорошо одевать… Такие нарядные все. Дети нынче нарядные… Холодно как-то, да?
Олег накидывает на плечи Оксане плед, который лежал на табурете, стоящем на балконе.
Олег. Тяжёлый плед.
Оксана. А это ещё из нашей первой квартиры, помнишь? Это и не плед, а одеяло было наше. Не помнишь? Ты и тогда говорил, что оно тяжёлое. А я на нём тут сижу, табуретка жёсткая, долго не высидишь.
Олег. А ты тут подолгу сидишь?
Оксана. Бывает, засиживаюсь.
Олег. И тайник у тебя здесь? Да? (Показывает пустую бутылку.)
Оксана. За тридцать лет совместной жизни могут и у меня быть хоть какие-то тайны. А то все тайны только у тебя.
Олег. Значит, могут. Но за тайны мы пить не будем… Пойдём, выпьем за нас.
Олег и Оксана выходят с балкона. Раздаётся звонок в дверь. Олег сам открывает. Это Миша. Он, явно, сильно выпил. Миша с порога обнимает Олега.
Миша(пьяно). Олеженька!.. А я пришёл! Пришёл, чтобы сказать тебе: ты не прав! Не прав. Не надо грустить! Я всё-таки лучше знаю, что тебе надо! Надо собраться! И поехать, потому что там (наклоняется, шёпотом) тебя не а-рес-ту-ют! Не дотянутся лапами своими. А ты злишься! Я тебя понимаю! Это нормально! Но у тебя есть верный друг, которого ты прогнал, а он пришёл. И я тебе скажу так: надо выпить. Ты не обидишься на меня? Не обижайтесь, Оксана, Олег, дорогой мой, Петрович! Дорогой ты мой! Я ведь прав…
